Привет, викинги! Неожиданное путешествие в мир, где отсутствует Wi-Fi, гель для душа и жизнь по расписанию

Правильное ли это слово? Описывающее реакцию, когда узнала, что твоя сестра успела поорудовать «молотом Тора»?

– Я имела в виду, что не знала о твоем приятеле…

Я кто? Тетушка средних лет из девятнадцатого века?

– Поздравить? С чем?

– Отто?

– А, ну да, – только и отвечает она.

– Так у вас это… связь? – неожиданно произношу я с американским акцентом, как будто стараясь отстраниться от убожества такого вопроса.

Я и в самом деле ужасна в «разговорном деле»…

– Да так, пару дней, толком и не познакомились. Ты точно не хочешь? – она кивает на кабинку.

– Нет, спасибо, – отвечаю я, а затем, в надежде установить более доверительные отношения, добавляю: – Я сходила в воде перед тем, как мы выбрались на берег, помогла себе согреться.

Она испускает сдержанный смешок.

– Ну ладно, тогда не против, если я?

Она уже снимает штаны и подходит к открытой кабинке.

«Она даже не удосужилась нависнуть над унитазом или выстелить его туалетной бумагой!» – мысленно качаю я головой. Я лично не касалась сидений с 1998 года, не говоря уже об унитазах в общественных местах! Разве она не знает, сколько там может обитать микробов?

– Так все хорошо? – Я отвожу глаза и рассматриваю белые панельные стены.

– У меня? Да, все нормально. Я просто хотела отлить…

Не это я имела в виду. Хотя… В моей голове раздается звоночек. Недавняя половая связь? Позывы к мочеиспусканию? Внимание: угроза инфекции мочеиспускательного тракта! Необходимо найти тот пакетик…

– Я о том, когда мы вернемся. Ты записалась на операцию?

Она кивает.

– И как настроение?

– Блестящее, – отвечает она с сарказмом. – Мне собираются вырезать кусок из левой груди. Не самой моей любимой, но все же.

Я не знаю, что сказать на это.

– А тебе уже дали какие-то рекомендации по поводу, как себя вести по жизни? – лучшее, что я могу придумать.

Она хмуро смотрит на меня.

– Это не потому, что я жирная, на тот случай, если ты так подумала… – начинает она.

– Нет-нет! Я так не думала! – протестую я.

– И дезодоранты тут тоже не при чем. Или космос. Или Wi-Fi… Вообще-то основной фактор риска для рака груди – такой, с которым мы ничего не можем поделать, – продолжает она. – Старение, гены и просто обладание грудью. Последний – основной. Вот что влияет в первую очередь.

Я это уже знаю, потому что прошерстила местную библиотеку после того, как маме был поставлен диагноз. И еще потому что задавала вопросы врачам, когда мама была в слишком глубокой депрессии, а папа слишком расстроен, чтобы задумываться о них. Записывая все в желтую тетрадь, которая выглядела чрезмерно жизнерадостно – даже неподходяще оптимистично, как я поняла, – когда я доставала ее в больнице.

– В целом какое-то время все будет немного паршиво, – делает заключение Мелисса.

– Да, прости, – запинаюсь я.

Хотелось бы, чтобы мы обе были более трезвыми для такого разговора. С другой стороны, это, наверное, то, что нам сейчас нужно. Я продолжаю:

– А тебе назначили какую-то программу лечения? Когда у тебя будет химиотерапия?

Она кивает.

– И гормонотерапия, и все остальное…

– Хорошо, – говорю я и вижу, как брови Мелиссы поднимаются. – Я имею в виду не «хорошо». Я хочу сказать, что рада тому, что есть план. На последующее. И я здесь ради тебя, что бы тебе ни понадобилось.

Она кивает.

– Бояться нормально, понимаешь…

– Хорошо, потому что я боюсь… – нерешительно говорит она. – Боюсь облысеть. Боюсь выглядеть странно потом. Боюсь, что перестану ощущать себя собой.

– Мне так жаль, – говорю я с комком в горле.

– Нет! Не смотри на меня так, – она показывает на мое лицо. – Вот почему я представить не могла, как тебе сказать, потому что не хотела видеть, как меняется твое выражение. Не хотела, чтобы ты снова почувствовала, что находишься в ловушке. Чтобы тебе приходилось идти на жертву…

– Это не жертва! Ты же моя сестра!

Она смотрит на меня.

– Что? Я сейчас очень серьезно говорю! Я скучаю по тебе. Мне жаль, что я многое не знаю о твоей жизни. Я никогда не знала о твоих отношениях или о том, что происходит…

Мелисса качает головой, а нижняя часть ее тела тем временем выполняет то, что ей положено. «Удачно», – думаю я под впечатлением. Натягивая штаны, она говорит:

– Я много лет не рассказывала тебе про свою жизнь, потому что мне казалось, что тебе не интересно!

Она смывает воду и продолжает, повышая голос над потоком воды:

– Я не рассказываю, потому что ты не спрашиваешь. Никогда не хочешь ничего узнать!

– Извини. Мне правда очень жаль. – Подумав, я добавляю: – Я была дерьмовой сестрой.

Наступает долгая пауза.

– Если ты ждешь, что я не соглашусь с тобой, то этого не будет…