Прививка для маньяка

Долгая дискуссия, последовавшая за этим замечанием, привела к тому, что Глеб и Вера едва не поссорились.

— Давай лучше выпьем, — предложил наконец Звоницкий, видя, что девушка продолжает горячиться.

— Ладно, но только не твою кислятину, а нормального пойла! — пошла на компромисс Война и распахнула створки бара.

Глеб невольно присвистнул. Ассортимент «пойла», представленный там, мог заставить покраснеть бар пятизвездочного отеля. Там было все: водка, виски, текила и ром, даже какие-то цветные ликеры в пузатых бутылках.

— Любишь «Куба Либре»? — поинтересовалась девушка. — Я просто обожаю ром, кстати, чтоб ты знал, это любимый напиток Фиделя Кастро! Отличные парни типа Че пили в основном ром.

Глеб хотел было ответить, что парни типа Че и Фиделя могли себе позволить только крепкое дешевое спиртное, а ром для Кубы и Латинской Америки вообще штука типа нашей самогонки… но представил, как Война бросится защищать своих любимых мифологических героев, и промолчал.

— Все хорошие люди пьют крепкие напитки, — между тем продолжала Вера. — Хемингуэй, например.

— Пираты. И дядя Вася, наш сантехник, — негромко произнес Глеб.

— А всякая либеральная мелочь и слизни всех мастей почему-то предпочитают давленый виноград. Наверное, у них кровь холодная.

— Вера! — не выдержал Звоницкий. — Ты же умная девушка. Откуда эта провинциальная чушь!

— Знаешь, — устремив колючий взгляд на Глеба, проговорила девушка, — тебя вообще-то здесь никто не держит. Не нравлюсь — проваливай!

Глеб подошел к ней, обнял и ткнулся носом в душистую макушку. Он уже знал, что выбритый на затылке знак был не свастикой, а какой-то мудреной кельтской вязью.

— Пусти! — сердито бросила Война, вырываясь из его объятий.

— Давай не будем ругаться, — вздохнул Глеб. — Ты же сама говорила, что жизнь слишком коротка. Просто мы с тобой слишком разные. Но пока мы не ведем разговоров на отвлеченные темы, мы неплохо ладим, верно? Лучше поговорим о чем-нибудь интересном? Например, о тебе.

— Нет во мне ничего интересного, — фыркнула Война. — Только профессия не бабская.

— Ну, почему же? У тебя очень интересный дом. Такой необычный…

— А! — оживилась Вера. — Это отец построил. Своими руками до последнего гвоздя.

— Какой он был? — Глебу не хотелось затрагивать болезненную тему, но Вера явно была не прочь поговорить об отце.

— Самый лучший мужчина на свете, — без малейших колебаний ответила она.

— Он был военный?

— Ага, — кивнула Вера. — Спецназ Минобороны, группа «Кречет». Ехали с охоты, джип перевернулся. Травма позвоночника, инвалидность. Его комиссовали. А для него работа и была жизнь. Понимаешь?

— Пожалуй, понимаю, — кивнул Глеб.

— Матери у меня давно нет, мы всегда вдвоем жили, сколько себя помню. Когда его парализовало, мне пятнадцать исполнилось. Он гордый был, не хотел ни от кого подачки принимать. Пенсия у него была неплохая, само собой… Но разве ж это деньги? Ему была нужна сложная операция, у нас такие не делают. Друзья ему половину суммы собрали, а больше никто не помог. Потом деньги, конечно, у нас появились, но было уже поздно. Время упущено, врачи сказали, сделать ничего нельзя. Знаешь, когда он умер, в первые дни я хотела… короче, за ним хотела. Но тут Томура сожрала эту дурацкую веревку, и пришлось тащить ее к тебе в клинику, потом уколы, процедуры всякие. Так что спасибо тебе, Глеб!

Девушка протянула ветеринару стакан с коктейлем, и Звоницкий кивком поблагодарил ее. Он не знал, что сказать. Да и о чем тут было говорить? Не успел он сделать глоток, как зазвонил его мобильный.

— Слушаю, — устало сказал Глеб.

— Шеф, это я, — прозвучал в трубке голос Яны Казимировой.

Глава 5

— Яна?! — заорал Глеб. — Яна, где вы? Куда пропали? Вас уже полиция ищет! Я тут всех на уши поставил!

— Глеб Аркадьевич, вы совершенно напрасно беспокоитесь. Со мной все хорошо, я просто решила уехать ненадолго, взять тайм-аут, — после небольшой паузы быстро пробарабанила Казимирова.

— Что взять?! — изумился Звоницкий. — Яна, вы в своем уме?!

— Со мной все хорошо, — настойчиво повторила девушка, — не перебивайте, пожалуйста. Я решила отправиться в путешествие. Кстати, в вашей клинике я больше не работаю. Хочу попробовать себя в другой профессии.

— Яна, в какой? — простонал Глеб Аркадьевич. — Вы же больше ничего не умеете!

— Не перебивайте! — уже раздраженно произнесла Казимирова. — Я должна сказать все, что нужно. Не ищите меня, шеф. И немедленно заберите заявление из полиции. Если захочу, я сама вернусь. Вам все понятно?

— Яна Андреевна, мне понятно только одно — вы явно не в себе, — отчеканил Глеб. — Похоже, у вас случился солнечный удар… А, сейчас ночь, значит, лунный. Что за бред вы несете? Я должен в это поверить?

— Я встретила мужчину, — голос Казимировой сделался тонким и стал отдаляться. — Мужчину всей моей жизни. Не портите мое будущее. Заберите заявление! Обещаете?

— Я подумаю, — пробормотал ветеринар. — Мужчина — это да, поздравляю, конечно… но только не забудьте, Яна Андреевна, чем закончились ваши предыдущие увлечения.