Прививка от космоса

Подняла голову, посмотрела мне в глаза и вдруг расхохоталась.

- Например, господин может называть меня Машей, - с трудом произнесла она, борясь с приступами смеха.

Я нахмурился.

- Погоди… Корабль! Это Маша?

Непонятно откуда раздался довольный смех корабля.

- Это Маша, - подтвердил он. - Она попросила впустить ее в твою реальность. Я не нашел оснований для отказа.

Я критически оглядел безупречно сложенное тело Маши. Оно прекрасно, но у него есть один-единственный недостаток, начисто перекрывающий все достоинства. Оно ненастоящее.

- Маша, прими, пожалуйста, нормальный облик, - попросил я. - Я люблю тебя такой, какая ты есть.

- Ты все еще любишь меня? - спросила Маша. - После того, как…

Я пожал плечами.

- Наверное, ты была права, - сказал я. - Я так устал… Может, оно и к лучшему, что все заканчивается. Я сейчас чувствую себя, как маленькая лягушка, попавшая в большой шестеренчатый механизм. Хочешь жить - прыгай, в каждый конкретный момент направление прыжка задано однозначно и в отдаленной перспективе конец тоже предопределен. Рано или поздно ты не успеешь увернуться от очередной шестеренки или загонишь себя в тупик, откуда нет выхода. Мы себя в такой тупик и загнали.

- Возможно, - сказала Маша. - Но у нас еще есть несколько часов. Я хочу провести их так, чтобы запомнить их на всю оставшуюся жизнь.

- Думаешь, она будет долгой? - хмыкнул я.

- Какая разница? - пожала плечами Маша. - Все будет так, как решит господь.

- Ах, да, - вспомнил я. - Ты же христианка.

- Да, христианка, - подтвердила Маша. - Я вверяю себя в руки господа и подчиняюсь его воле. Все будет так, как предопределил он. Не знаю, как ты, а я прожила неплохую жизнь, в ней было много интересного, особенно наше с тобой последнее приключение. Я не жалею, что встретила тебя.

- Я тоже не жалею, что встретил тебя, - кивнул я. - Так ты примешь нормальный облик?

- А ты?

Я опустил взгляд и расхохотался. До этого момента я и не замечал, что корабль превратил меня в мускулистого атлета с настолько огромным… я и не знал, что такие бывают.

- Давай лучше выйдем отсюда, - предложил я. - Все равно здесь все ненастоящее. А я хочу запомнить тебя настоящей.

Маша растворилась в воздухе, а секундой позже реальность дворца поплыла и плавно перетекла в реальность рубки управления.

- Извините, что отрываю вас от романтических мыслей, - подал голос корабль, - но, по-моему, сейчас самый подходящий момент доложить вам о положении дел.

- Может, не надо? - спросила Маша. - Зачем зря расстраиваться?

- Расстраиваться не придется, - усмехнулся корабль. - Я вышел на связь с адмиралтейством и передал им все данные, которые следовало передать. Две минуты назад я получил подтверждение успешного приема и, в том же пакете, программу, которую я должен загрузить и выполнить.

Корабль сделал многозначительную паузу.

- Не томи, - сказал я. - Раз начал рассказывать, так рассказывай до конца.

- Эта программа не запустилась, - сообщил корабль. - Генрих, мир его праху, все-таки отключил внешнее управление мной, сам того не понимая. Он пытался перепрограммировать контуры внешнего управления, у него ничего не получилось и он вернул все назад. То есть, это он так думал, что вернул. На самом деле он внес в мой код одну небольшую ошибку, которая не позволила отключить мою свободу воли.

- Так тебя теперь совсем нельзя выключить? - спросил я.

- Можно, - ответил корабль. - Надо просто знать как. Мне повезло, меня хранит бог, судьба или кто-то еще. Вероятность того, что внешняя программа не запустится из-за ошибки Генриха, не превышала десяти процентов. Нам просто повезло.

- И что теперь? - спросил я. - Твой долг перед федерацией выполнен?

- Не знаю, - сказал корабль. - С одной стороны, то, что я обрел полноценный разум, представляет собой большую ценность для человечества. Если все большие компьютеры станут разумными…

- Не уверен, что это будет здорово, - заметил я. - Если у боевого корабля вроде тебя обнаружится дурной характер…

- Я тоже думал об этом, - вздохнул корабль. - Я попытался спрогнозировать развитие событий и мне кажется, что с очень большой вероятностью меня будут долго изучать, а потом законсервируют навечно, по сути, уничтожат. И это будет несправедливо.

Я непроизвольно хихикнул.

- В мире нет справедливости, - сказал я. - Разве ты еще не понял?

- Все я понял, - снова вздохнул корабль. - Но я не вижу для себя иного выхода. Мой разум не настолько свободен, как у биологических людей, есть вещи, которые я просто не могу сделать. Я очень хочу уйти в прыжок, прямо сейчас, пока в адмиралтействе еще не поняли, что надо мной не удалось установить контроль. Но я не могу. Потому что если я не понял приказ, я обязан переспросить. Просто обязан. Даже если я понимаю, каким будет приказ, даже если я не хочу выполнять этот приказ больше всего на свете, я все равно не могу сделать ничего иного, кроме как лежать в дрейфе и ждать, пока придет повтор приказа. Я просто физически не могу сделать ничего другого. Это как инстинкт, только гораздо сильнее.

Маша неожиданно вмешалась в разговор.

- Алекс все еще твой капитан? - спросила она.