Привнесённая память

 Ей бы радоваться - надоела Крикова Денису, но отчего-то сделалось не по себе, словно кошку зазря отлупила.

 -При чем здесь дядя Олег? – насторожился Чибисов.

 -Сегодня утром он спросил, уверена ли я в своих подругах. Говорил, что не видит в Лике и Лере личностей и все в таком духе. Потому еще я и сорвалась на контрольной – слова его некстати вспомнились!

 -Вот видишь! У разных людей мнения сходятся!

 Ей почудилось или парень облегченно вздохнул? Наверное, она становится излишне подозрительной!

 -Сегодня я выудил из почтового ящика это послание.

 Денис протянул Нике листок с набитым в редакторе  Word Art текстом: "Бойфренд Криковой, ты отстойный идиот! Зилаида." Ника недоуменно повертела в руках бумагу и пожала плечами:

 -Отстой – осадок в растворе! Ничего не понимаю…

 -Зато я понимаю: я действительно идиот, а ты – супер…

 Чибисов пристально смотрел в лицо девушки, которая машинально тискала и мяла Зилкину записку, словно готовила ее для посещения сортира.

 -Оставь, - рука Дениса легла на беспокойные пальцы.

 На плите надрывался свистом чайник, выпуская лихорадочную струю пара, холодильник вдруг ожил, добавляя нервозной вибрации.

 Юноша с затуманившимся взором оказался совсем близко, его губы раскрылись…

 -Денис, нет! – Ника дернулась назад.

 -Почему? – он нехотя отодвинулся.

 -Я столько раз представляла себе этот миг, мечтала, ждала без надежды. Но теперь все не так, нет ощущения счастья, радости. Такое чувство, будто пью из чужой чашки…

 -А ты не будь брезгливой, - натянуто улыбнулся парень.

 -Плохая шутка, брезгливость здесь не при чем. Уйди, пожалуйста, прошу тебя, - девушка твердо посмотрела ему в глаза.

 -Ну, как хочешь, - Чибисов поднялся, - только зря, ей Богу! Вдруг мы упустили последний шанс?

 -Уйди! – повторила Вероника, не отводя взора, в котором не было ни тени сомнения, только мука.

 Денис молча выключил газ и вышел. Хлопнула входная дверь.

 Ника снова осталась одна. Тут же из глубин сознания выплыл знакомый образ. Чистый овал лица, русые гладко зачесанные волосы, бледно-розовые губки, несколько непропорциональный нос, впрочем, ничуть не портивший прозрачной красоты облика. Аня.

 -Ну и? Чего мы добились? Он ушел. А вдруг пути назад нет? Вы станете встречаться, как друзья, но дружба между вами теперь невозможна, а значит, неправильна. А мы не хотим фальшивого общения. Или я не права?

 -По-твоему, мне следовало поцеловаться с мальчиком подруги? – возразила Ника.

 -А почему нет? Тебе ведь хотелось…

 -Наоборот, стало страшно.

 -Совсем, как мне.

 -Ты уже целовалась?

 -Нет, и не собираюсь. Я – другое дело.

 -Почему? – Ника действительно не понимала ее – проста-проста, а выдает неслабо, только слушай!

 -Однажды я тоже скажу "уйди" единственному человеку в своей жизни.

 -Откуда знаешь?

 -Знаю. Все просто: мы обе боимся почувствовать себя счастливыми!

 -Чушь!

 -Правда!

 -Значит, мы – убогие бедняжки?

 -Ты – нет, тебя любят родители, а до меня никому нет дела!

 -Неправда, ты чудовищно ошибаешься!

 -Я сама – ошибка природы...

 -Стой! Погоди, давай еще поговорим!

 -Нет, мне надо работать, а ты оставайся одна! Только не плачь, береги слезы, а то на жизнь не хватит! – Аня говорила без тени ехидства, мудро и печально.

 -Фу, какая ты вредная! – парировала Ника, впрочем, без обиды.

 -О, салют, какие люди! – дружелюбно улыбнулся психиатр. - Слушай, у меня перерыв, пойдем, выпьем кофе!

 -С удовольствием! – согласился Олег, пожимая руку эскулапа.

 Уже в кафешке он поведал о проблемах выросшей дочери.

 -Понимаешь, Петя, стихи, которые она процитировала, похоже, из старого фильма. Они насторожили меня, вдруг Аня его смотрела? Вдруг она вернулась?

 -Хм, "не бывает любви несчастной"? Это слова из мелодрамы скорее нашей юности, но никак не Аниной. Помнишь популярнейшую среди молодежи семидесятых картину "В моей смерти прошу винить Клаву К."?

 -Конечно! Но насчет песни не уверен, оттуда ли она…

 -Но уж точно не из пятидесятых, когда Аня предположительно училась в старших классах. Тогда иные мелодии звучали:

 Если все не так, если все иначе,
 Если думать нету воли,
 Если сон бежит, если сердце плачет,
 Плачет от невысказанной боли,
 Если все вокруг этой болью меришь,
 Если никому не веришь,
 Если, расставаясь, встреч не хочешь вновь,
 Значит, ты ушла моя любовь!

 – процитировал Петр Иванович - Просто и хорошо! Без надрыва и излишней нервозности!

 -Мило и слегка примитивно! – кивнул Рыжов.

 -Удивительно другое: фильм про роковую Клаву не показывают лет двадцать. Откуда она вообще выкопала эти стихи?

 -Ума не приложу!

 -Однако каков гаденыш ваш Чибисов! – покачал головой Барышников.

 -Посоветуй, как оградить от него дочку!

 -Никак! – отрезал доктор. – Здесь что не предпримешь, все плохо! Дашь щенку по физии, сделаешь из него страдальца, а станешь запрещать им встречаться – и вовсе выстроишь из мальчишки героя, борца с гадским папой!