Со станции неотложки вернулись к десяти. Обколотый обезболивающим Анатолий тихо сидел на диване. Он откинулся на мягкую спинку, вытянул больную ногу и закрыл глаза. Лена занялась уборкой. Она вынесла куски битого стекла, занавесила пустую раму пледом, после чего в комнате стало чуть теплее. Женщина тихо сновала из комнаты в кухню, складывая, протирая, подметая, а Толик поймал себя на мысли, что ее присутствие не только не мешает ему, а наоборот радует.
- Уже поздно, я пойду, - устало сказала Лена.
- Нет, не уходите пожалуйста! - приподнялся с дивана Анатолий. - Который час?
- Без четверти одиннадцать.
- У меня сегодня день рождения.
- Я знаю, - с улыбкой ответила Лена, - Слышала, как вы врачу говорили.
- Давайте отметим? У меня шампанское в холодильнике.
Они медленно пили шампанское и весело болтали. Толик рассказал о своей жизни, о злоключениях уходящего дня. Лена, пряча рукой улыбку, внимательно слушала. В ответ она тоже разоткровенничалась:
- И мне в этом году стукнуло сорок. И тоже никто не пришел поздравить. Одна близкая подруга была в роддоме, другая - с семьей на югах… Ехать в такой день к родителям? Ну, не знаю, - она пожала плечами, - моя мама не поняла бы меня… Я наврала ей, что был полный дом гостей. Она поверила. Сказала: «Вот видишь, Леночка, я всегда говорила, что люди к тебе тянутся!».
Лена грустно засмеялась, а Толик смотрел на ее нежные ресницы, сияющие от шампанского и смеха глаза, тонкие пальцы на бокале, и думал о том, что никуда ее не отпустит.