Приворотное зелье на единственную (СИ)

Люба посадила дочку на диван возле мужчины и метнулась на улицу. Она не договорила, потому что вспомнила, что кредитка и приличная сумма денег лежит в сумочке, что осталась на улице в коляске. Но Михаил этого не знал. Он остался с маленьким ребенком. На него настороженно смотрели круглые зелено-голубые глазки. Ротик начал обиженно и беспомощно кривиться. Девочка покрутила головой, не нашла матери, собиралась заплакать, перед ней был незнакомый человек.

-- Ты что, маленькая, - испугался Михаил, быстро садясь на диване, - не надо, не плачь. Дядя добрый, дядя любит маленьких девочек. Дядя пожалеет малышку, поцелует. Иди ко мне. Иди, маленькая!

Он, как Годеонов, протянул руки, сделал губы трубочкой и чмокнул ими. Малышка сразу заулыбалась, заулыбалась, протянула руки к Михаилу. Тот взял её за ручки, помог встать на некрепкие еще ножки. Малышка уцепилась за спинку дивана и неуверенными осторожными шажками двинулась к Михаилу, мужчина бережно поддерживал её своей рукой, девочка приблизилась, обхватила его шею своими детскими ручками и прижалась к его щеке своими пухлыми нежными губками. Поцеловала!!! Как учил её дедушка. На Михаила обрушился целый водопад эмоций. Мужчина застыл, у него защипало в носу. Внутри стало пронзительно горячо. Он обнял девочку, сам поцеловал нежную щечку и прижал к себе. Еще бы минута, и из глаз выбежала бы слеза. Но в это время вошла Люба. Она заулыбалась, видя эту сцену.

-- Люба, Люба, малышка меня поцеловала, - восторженно сказал Михаил, прижимая по-прежнему к себе девочку. - Ты представляешь, сама поцеловала.

-- Вот и познакомились, - удовлетворенно сказала Люба.

-- И ведь я не сплю, - засмеялся и Михаил. - Ущипни меня, Люба!

-- Не спишь.

Люба положила злополучный пакет на стол и села рядом. Столько надо было сказать, а тут все слова пропали. Они сидели какое-то время молча. Неожиданно начала капризничать Нюся. Было жарко, дочка вспотела, Люба сняла с неё кофточку, но малышка куксилась. Так всегда бывает: забыла мама бутылочку, дочка пить захотела.

-- Почему она плачет? - начал беспокоиться Михаил. - У неё что-нибудь болит?

-- Жарко. Пить хочет Нюся, - пояснила Люба. - А я забыла дома бутылочку с водой.

-- Я принесу, в колодце хорошая вода. Где-то было чистое ведро, я вчера вымыл, - заторопился Михаил. - Тоже пить хотел.

Люба хотела сказать, что такую воду нельзя ребенку, но потом подумала: пусть Мишка идет, пока будет ходить, она даст малышке грудь, девочка немного пососет и успокоится. Так она и поступила. Но только мужчина вышел во двор, на него налетела откуда-то Сяпка. Там поднялся отчаянный визг. Михаил забыл про воду и вернулся через минуту с радостно потявкивающей Сяпкой на руках.

-- Люба, ты и псину мою сберегла... - начал он говорить и замолчал.

Женщина сидела к нему вполоборота, она кормила грудью ребенка. Круглые глаза девочки внимательно и сердито посмотрели на Михаила, и мужчина понял: не надо мешать такому важному делу. Люба смущенно пыталась прикрыть грудь. Михаил медленно опустил собаку на пол, та жалась к нему, жалобно повизгивая, с опаской поглядывая на Любу. Умный песик знал, когда малышка ест, лучше не шуметь, хозяйка бывает очень сердитой в эти моменты. Но ведь вернулся обожаемый хозяин. От него нельзя отходить! А то опять пропадет. Михаил подошел и осторожно сел рядом с женщиной. Сяпка, охраняя, легла на пол. В голове мужчины зрела, оформлялась очень важная мысль. Не упустить её, не обидеть Любу неосторожными словами. Люба хоть и почувствовала себя несколько неловко, но ничего не могла сделать. Святое дело, говорила Лиза, когда женщина кормит ребенка грудью. Это было, конечно, так. И сейчас всем распоряжалась Нюся. А она не собиралась выпускать материнский сосок из своих пухлых губок, хотя глазки её уже начинали дремать. Приближалось время её обеденного сна.

-- Эта девочка, значит, твоя все-таки дочь! - в задумчивости проговорил мужчина.

-- Моя, а чья же еще, - удивленно отозвалась женщина.

-- Я думал, Вероники. Ты любила возиться с её Марусей.

-- Маруся уже большая. Это Анюта. Нюся.

-- Анюта. Нюся, - повторил Михаил.

Девочка сердито открыла глаза и вновь зачмокала.

-- Ишь, ты, какая строгая. Молчу, молчу, - испуганным шепотом проговорил Мишка. - И ты, Люб, молчи. Не видишь, ребенок засыпает.

Люба улыбнулась. Малышка уснула.

-- Я принесу коляску в дом. На улице дышать нечем, а здесь немного прохладнее, - заторопился мужчина.

Михаил осторожно вышел на цыпочках. Принес коляску. Потом подошел к женщине, бережно взял ребенка из её рук и осторожно положил в коляску, качнул несколько раз, Нюся продолжала спать. Михаил обнял свою Любку и стал целовать. Зачем какие-то слова. И так все понятно. Эта женщина, как и тогда зимой, вызывала жгучее желание, пожалуй, только более сильное. Мужчина бережно опустил Любу на диван.

-- Ну что ты со мной делаешь? - тихо простонала она.

-- Это ты давно со мной сделала, - ответил Михаил, тесно прижимаясь к желанной женщине.