Приворотное зелье на единственную (СИ)

-- Была бы жива наша провидица Лейсе, - добавила Нана, глядя на невеселую Любу, - она бы сразу сказала, где твой Мишка. Но поверь мне, как единственной сестре Лейсе. Ты дождешься его. Придет твое счастье. Я не провидица, я земная. Но про тебя чистую правду говорю.

-- Спасибо, - ответила тронутая Люба.

Но больше всего Любу удивляла дружба подруги с Андрианой, первой женой Олега Переметьева, которую тот бросил ради Вероники. Андриана, высокая, худощавая женщина, со строгим восточным лицом, прямолинейная, грубоватая, она не успокаивала Любу. Наоборот, заявляла ей: нечего, мол, ждать у моря погоды, давай тебе другого мужичка найдем, ты баба интересная. И тут же предлагала кандидата: соседа, он недавно развелся с женой, а детей очень любит. И на беременной женится. Но Люба улыбалась, гладила свой выпуклый живот и говорила:

-- Мы с дочкой Мишу будем ждать.

Люба до самых родов жила у Вероники. Чтобы больше назойливые посетители не искали Любу, соседка Нина всем отвечала, что Люба уехала в А-к, откуда родом был её муж. Но после Махнова и Лодзинского лишь один раз незнакомый мужчина интересовался Любой, да как-то зашла приятная женщина, наверно, кто-нибудь из учителей школы, где работала Люба. И все! Михаила не было.

В положенный срок безо всяких осложнений Люба родила девочку. Крупную, глазастенькую Нюсю. А волосики были черные, черные. Миша часто рассказывал женщине о своей мудрой и умнейшей прабабушке Нюше, что растила его с тетей Лизой. Мудрая была женщина. Люба назвала девочку в её честь - Анной, и мысленно призвала в ангелы-хранители деревенскую колдунью, которую только добром вспоминали люди - она не одному человеку помогла, целительница и колдунья баба Нюша.

Вероника ни в какую не хотела отпускать Любу домой. До родов так и не выпустила, хотя женщина уже успокоилась и хотела вернуться к себе. Вера придумывала разные причины. То холодно у Любы в квартире, то в окна ветер дует. Как жить там с ребенком? А самой? Нельзя болеть во время беременности. Люба думала, что это все так, правильно говорит Вера. Холодно в доме, когда задувает ветер. Окна были старенькие, ненадежные. Женщина решилась, взяла часть денег из тех, что были от продажи машины, и поставила пластиковые окна. Стало, в самом деле, сразу теплее. Махнув рукой на все приметы, купила детское приданное, поставила в спальне красивую деревянную кроватку, коляску Вероника запретила покупать, сказала, что подарят они с Никитой. Люба все перестирала, перегладила. Все было готово к появлению нового человечка. Вера разрешала все это делать, но жить одной в своем доме Любе было категорически запрещено.

-- Начнутся роды, а нас рядом нет. Что будешь делать? - спрашивала она.

-- Телефон есть, - отвечала Люба.

-- А вдруг роды будут молниеносные?

-- Сама приму, - не сдавалась Люба. - Раньше в поле рожали.

-- Нет, до родов только у меня жить будешь. И рожать только в роддоме!

Люба согласилась, но настояла, чтобы из роддома её отвезли домой. Хоть и большой у её подруги дом, но там живет семья. Никита у Веры молодец, лишнего слова не скажет. Но женщина видела, что её присутствие все же его несколько сковывает. Да и не дело это - жить по чужим углам. У Веры своих забот хватает: дети маленькие, требуют внимания. Словом, из роддома Любу привезли домой. Ничего, она выдержала. И незачем знать, что всю первую ночь она проплакала, и в другие ночи, случается, плачет. Смотрит на маленькую дочку и плачет. Так хотелось, чтобы Миша был рядом.

Шесть месяцев прошло с той аварии. Ни весточки, ни слуху от Михаила. А вот какие-то люди опять интересовались Любой, на улице спросили: в этом ли подъезде живет Пикунова Любовь. Нина, соседка, молодец, сказала, что Люба уехала назад в А-к. Может, опять от Годеонова приходили люди? В общем-то, от самого Родиона Прокопьевича Люба ничего плохого не видела, и когда он был у них с Кешкой в А-ке, этот человек ей понравился, вежливый, внимательный, обходительный, от него исходило тепло, и был он при этом какой-то смертельно усталый. И Никита говорит, что Годеонов - хороший честный человек. Мишке нет смысла от него прятаться. А может, Мишка все-таки погиб? И Махнов только ради денег приходил? Наврал, что Михаил живой. А на самом деле давно его нет в живых. Или Миша просто не любил Любу? Нет, это не так. В своей записке он писал, что любит свою Любашу. Когда же была написана эта записка? До или после катастрофы. Поэтому еще одна мысль появилась у Любаши: надо обязательно поговорить с самим Годеоновым, узнать от него про Мишу. Ведь он был в той машине. Он знает точно. Но Никита сказал, что Родион Прокопьевич до сих пор в больнице. Туда Люба с ребенком не решилась сама поехать. Вероника же решительно сказала, что не пустит Любу таскаться по больницам ни с ребенком, ни без ребенка, пусть даже не мечтает.