Приворотный амулет Казановы

Полина прямо в прихожей сняла осточертевший платок и потянула носом воздух.

– Божественно!

– Вот именно, – ворчливо заметил хозяин, – перестояло все уже. Вино какое открыть? – и предъявил на выбор бутылок пять.

Полина выбрала белое итальянское, «Пино Гриджио», за что удостоилась одобрительного взгляда хозяина.

Пока они ели, она обстоятельно, в красках, пересказывала свой разговор с Горбуновым.

– Так что можем спокойно его исключить и Алика вычеркнуть, не из-за него весь сыр-бор, – закончила она, – очевидно, все же все было направлено против жены Ольховича. Но вот как к нему подобраться…

– Утро вечера мудренее, – сказал Илья Борисович, – не думайте, что мне неприятно ваше общество, но вам нужно отдохнуть.

Полина и сама едва сдерживала зевоту. Ванная в этой квартире была огромной, как и сама квартира, хоть и требовала ремонта. Полина налила воды в ванну, стоящую едва не посредине помещения, и погрузилась в нее с головой. Потом вынырнула и увидела, что на стуле возле ванны лежат два полотенца и махровый халат, поношенный, но чистый.

После Илья Борисович привел ее в комнату, которую он именовал гостевой. В квартире было три большие комнаты – гостиная, спальня хозяина и гостевая, в ней жили дети и внуки Ильи Борисовича, когда приезжали из-за границы. В комнате была удобная кровать с ортопедическим матрасом, туалетный столик с тройным зеркалом, одну стену занимал шкаф-купе, от пола до потолка.

Кровать была широкой и удобной, постельное белье – чистым и мягким, но Полина уснула не сразу, потому что перед тем, как лечь, посмотрела криминальные новости. Там повторяли ее историю и показывали фотографию, а потом выступал какой-то полицейский чин и бубнил, что они бросят все силы на поимку преступницы и что усилили бригаду следователей, теперь там самые лучшие кадры.

– Ничего не делают, – вздохнула Полина, – зациклились на одной мысли. Спокойной ночи, Илья Борисович.

– Приятных снов, – грустно улыбнулся старик ей вслед.

Но сны не приходили. Полина ворочалась на кровати и думала, что она делает здесь – в незнакомой квартире, куда пустил ее человек просто по доброте душевной, да еще и с риском для собственной жизни. Вот ведь было у нее множество друзей и знакомых – сотрудники, приятели, институтские друзья, и вот стоило попасть в передрягу – никого не осталось, совершенно не к кому обратиться. Мама далеко, и слава богу, что так, еще не хватало позора. Хотя, может, полиция уже и до мамы добралась.

Теперь она одна, совсем одна, только чудаковатый старик за стенкой, больше не на кого рассчитывать.

Полина села на кровати, отпихнув подушку. Как это она одна? А как же Евгений – человек, без которого она не мыслит дальнейшей жизни? Это ее судьба, ее единственный мужчина, только ее, он – та самая половинка, которую ей повезло найти в достаточно раннем возрасте. Они будут вместе всю жизнь.

Так она думала раньше, всего два дня назад. То есть она думает так и сейчас, это никуда не ушло, но вот странно, она не вспоминала про Евгения со вчерашнего дня. А раньше, с тех пор, как они познакомились, с самого первого дня, она думала о нем постоянно. То есть даже не думала, он всегда был с ней.

Внезапно Полине до боли захотелось прижаться к нему, обхватить его горячими руками и раствориться в нем, в ее любимом мужчине. Как он? Чем он сейчас занят? Думает ли о ней, беспокоится ли? Конечно, волнуется, места себе не находит, не спит, гадает, куда она делась. А она даже не может позвонить.

Ну, вот если сейчас пробраться в прихожую и набрать номер на стационарном телефоне… И сказать всего два слова: я жива.

Нельзя, полиция может прослушивать этот телефон, говорил же Илья Борисович, что его подозревают. Не в убийстве, нет, а в сокрытии улик. Так что с них станется поставить его телефон на прослушку. А уж телефон Евгения-то точно они слушают, думают, что рано или поздно Полина у него объявится. То же касается и мобильника, так что звонить нельзя.

Полина вздохнула и улеглась, взбив подушку. Она не может еще раз подвести любимого человека, к тому же рядом с Евгением она слабеет, а ей нужна ясная голова. А с Евгением… ей хотелось быть маленькой девочкой, чтобы он заботился и все решал за нее.

Он и относился к ней соответственно – называл малышом и деткой, слегка подсмеивался, как будто она и впрямь маленькая девочка. Полина вдруг вспомнила его взгляд, когда сказала ему, что умеет стрелять из пистолета. Сначала он поглядел изумленно, как будто кукла выскочила из розовой коляски и взяла в руки пистолет. Потом в его глазах мелькнуло что-то похожее на удовлетворение, всего на секунду, и только потом там появилось беспокойство за нее, тревога и боль.

Полина тут же опомнилась – что за бред? Ведь это – Евгений, ее мужчина, ее половинка, ее счастье! Она не мыслит без него дальнейшей жизни!

Очевидно, такие мысли приходят в голову от стресса. Еще бы, в такую попасть передрягу!