Привратник

— Она сейчас влажная. На солнце высохнет, сядет по месту и запомнит форму. — Шеньшун зашел сзади, что-то сделал между лопатками, и верх одеяния стал сидеть плотнее.

Дамира провела по талии ладонью:

— Платье из змеиной кожи? Хочу зеркало!

— Как только я смогу его найти.

— Если оно будет сидеть так плотно, что как влитое, — как же его снимать?

— Осторожно скатывать снизу вверх. Не беспокойся, я все сделаю.

— Вот как? Без тебя ни шагу? — улыбнулась она. — Ну и ладно. А сам почему полуголый?

— Не родился еще тот удав, в шкуру которого я способен втиснуться. Резать и сшивать долго, как-нибудь потом. Лодка готова. Поплыли?

Дамира подала руку, и кавалер галантно проводил ее через зеленые джунгли к мысу, помог подняться на бревно, и показал, куда забираться в зеленую копну.

Лодка, выращенная нуаром, была, конечно же, совершенно не человеческой. Два дерева, лежащих корнями вперед, по его воле накрепко сплели свои ветви, создав сразу две поверхности. Верхняя, покрытая пышной листвой, оберегала пассажиров от солнца. Нижняя, в метре от воды, была просторным и упругим ложем, выстеленным большими пальмовыми листьями. Разумеется — зелеными и живыми.

Шеньшун обнял женщину, крепко прижал и уложил щекою себе на плечо. Осторожно пригладил волосы.

Лодка дрогнула и, медленно перебирая корнями, поползла на глубину.

— О чем ты думаешь? — спросила Дамира, глядя в его глаза.

— Теперь на тебе не осталось ничего чужого. Ты вся моя.

— Так вот, что это было?! Ты злобный жадный собственник, Шеньшун!

— А о чем думаешь ты?

— Длина Амазонки семь тысяч километров. Если плыть по десять часов в день, мы будем добираться до океана ровно два года, день в день. Шеньшун, нуар ты мой единственный… Как же это волшебно!