Привратник

Ларт взглянул на меня – но я предусмотрительно отвернулся, будто происходящее меня вовсе не касалось. Ларт пустился в свой путь сначала, а я вздохнул и сказал – клянусь, какой-то пес меня дернул за язык! – сказал небрежно:

– Благодарю, миледи, что вы любезно помогаете мне вышколить слугу.

Ларт издал странный скрипящий звук – вероятно, зубами. Купчиха милостиво мне кивнула, а Легиар вдруг изящно присел и с глубоким поклоном протянул ей этот окаянный плед.

– Это другое дело, – удовлетворенно заметила купчиха.

И тут я испугался. Небо, зная Лартову гордость и злопамятность, можно ожидать теперь, что он никогда, никогда, никогда не простит мне этой минутной слабости, этого желания его унизить!

Тем временем Ларт смиренно занял свое место у меня за спиной. Его смирение казалось мне зловещим, я предпочел бы, чтобы он прощипнул меня до кости.

Необходимо было срочно себя реабилитировать. Следующие пять неприятных секунд я соображал, как.

– Книга! – наконец воскликнул я, подпрыгнув. – То есть я хотел сказать, что великой честью для меня было бы созерцание драгоценной книги, жемчужины вашей магической библиотеки, чья слава идет далеко за…

Купчиха таинственно улыбнулась, почесывая Кошмара за ухом:

– О, все хотят ее видеть… Все о ней знают, все благоговеют пред ней, но видеть ее – о, это не всем доступно…

– Продолжая странствия, – сказал я быстро, – я мог бы нести славу о ней так далеко, как позволили бы крепкие колеса моей кареты.

Купчиха сощурилась, пощелкала языком, испытующе на меня взглянула и позвонила в колокольчик. Вошла горничная.

– Позови Руви, – распорядилась купчиха.

Через минуту явился Руви – смазливый тип в дорогой ливрее.

– Позови Куни, – сказала ему хозяйка.

Еще через минуту пришел и Куни – седой старичок в черном балахоне.

– Принеси ЕЕ, – велела шепотом купчиха.

Старичок поклонился, сложив руки на груди, и вышел, пятясь. Мы ждали, затаив дыхание; наконец, Куни вернулся, с превеликой торжественностью неся перед собой нечто, завернутое в черный бархат. Сверток водружен был на стол, купчиха проводила старика взглядом, а затем приказала Ларту:

– Ты, голубчик, отойди и стань вон там, под стенкой. Нечего тебе смотреть сюда, ни к чему…

Я взвился:

– Видите ли, миледи, я сейчас учу его некоторым простым вещам, и ему было бы полезно глянуть… Так, одним глазом.

Купчиха скептически поджала губы. Ларт шагнул вперед, не сводя глаз со свертка. Исполненная значительности, дама развернула бархатку. Под ее руками тускло блеснула золотая надпись на переплете.

– Обратите внимание! – похвалилась купчиха. – Это настоящее золото!

– Можно взглянуть? – спросил я, волнуясь.

Книга пахла плесенью, некоторые страницы слиплись, некоторые истлели. Я листал ее дрожащими руками, а Ларт тяжело дышал у меня над ухом:

– Дальше… Дальше… Вернись назад…

Текст был написан рунами и мне непонятен, кое-где встречались картинки – ох и жуткие картинки, надо сказать! Странные твари, разрезанные пополам и нарисованные как бы изнутри… Потом чертежи, изломанные линии, и снова знаки, значки, рисунки…

– Дальше… – дышал на ухо Ларт.

Но тут купчиха соскучилась и потянула книгу к себе:

– Обратите внимание, господин Дамир, здесь есть одно забавное место…

Она оттолкнула мои руки, послюнила пальцы и принялась листать в обратном порядке:

– Здесь… Вот… Смотрите!

Страница, на которую она указывала, была написана не рунами, а обыкновенными крупными буквами, даже немножко школьными. Водя пальцами, купчиха принялась прилежно вычитывать по слогам:

– …И тог-да она вой-дет, и нас-танет вре-мя… Тут не понятно, чего… В откры-тую дверь вой-дет… Тут непонятно, кто-то войдет… И при-рав… пре… а, Привратник!

Она обрадовалась, разобрав трудное слово.

– И при-вратник откро-ет… И вода за-густе-ет, как… чер-ная кровь… И что-то там изойдет слезами… Дос-той-ны завис-ти полень-я в оча-ге… С неба содрали… Что-то содрали. И она во-ца-рится, и при-вратник будет ей слу-гой и на-мест-ником…

Ларт слушал, подавшись вперед, я сглатывал и облизывал губы. Купчиха упивалась производимым впечатлением:

– Живу-щие… Пут-ник на зеле-ной рав-нине обре… а, обречен! Но маги – рыдай-те, вопия… вопияйте, кажется. Ваш жре-бий ужас-нее, чем… Не разобрать. Заки-пит над голо-вой… Не разобрать. И втянет во чре-во сво-е…

– Огонь, загляни мне в глаза… – сказал я неожиданно для себя.

Они оба посмотрели на меня – купчиха и Ларт. После паузы купчиха сказала:

– Вот-вот… Что-то похожее… Забавно, правда?

В этот момент Ларт стремительно выхватил у нее книгу и впился в нее глазами. Ему на руку было то, что купчиха обалдела от такой наглости и временно лишилась дара речи. Легиар читал, уткнувшись в покрытые разводами страницы, а купчиха молча выдирала у него свое сокровище, походя уронив на пол Кошмара. Ларт был сильнее – преимущество в этом поединке было явно на его стороне.

Купчиха неузнаваемо преобразилась в этой борьбе – чопорная колдунья исчезла, а на место ее явилась разъяренная базарная баба:

– Отдай, мерзавец! – завопила она, обретя, наконец, утерянный дар речи. – Хамло, тараканья пожива, лакейская морда! Эй! Эй!