Привычка думать

Инженеры и младший дипломатический состав стоят и улыбаясь машут тебе ручкой за иллюминатором космического бура. (Жирный осёл – как их еще называют, из-за строения корпуса и багов в системе управлении кораблем, которые, по удивительной случайности так и не удалось никому исправить) ИИ просто включает авто контроль, когда захочет, и вы лет на тридцать оказываетесь заперты на прогулке в межпланетном сафари. Порулить вам посчастливится, но разбиться о поверхность – никогда. С грохотом долбясь в метеориты сутками напролет, слоняясь по салону, изредка проверяя склад и выходя в открытый космос на привязи. Из средств связи только допотопные системы радиосигналов, которые могут неделями идти до Земли в штаб управления. Там сообщения декодировались и распечатывались на специальную легковоспламеняющуюся бумагу, с троекратно проставленными грифами «Секретно» и «Строго лично в руки» ожидая своей очереди быть прочитанными, в очень важных, созданных по индивидуальным эскизам циркониевых лотках с позолоченными вставками на стойках и разукрашенными вручную русской хохломой, в благородно красно-черный цвет красителями из редчайшего Марсианского Шиповника. Воистину ничего не жалеют, для участников этих чрезвычайную важных миссии.

Перед отлетом в вашей голове раздавался хор голосов высших деятелей планеты. Так называемое Крайнее Сопряжение (Крайнее – потому что не последнее, так уж у пилотов летательных аппаратов повелось называть свои вылеты задолго до нашей эры. Последнее – всегда значит последнее в жизни. А процент вернувшихся в здравом уме и осознанности немного отличен от нуля, спорить с этим сложно)

“Главное в политике – это первый шаг, решимость и ясность цели” – четко, дипломатично, с непоколебимой уверенностью выговаривают голоса.

<ФИОК> Вы доказали свою уникальность и незаменимость смелыми решениями и храбрыми действиями. Настало время для великих открытий”

Бум-Бах, запускаются движки, сквозь дым всё начинает стремительно удаляться.

      Чтобы вы понимали, мы так и не научились вменяемо колонизировать другие планеты, хотя на Марсе и есть огромная колония, но, очевидно, что даже с современными технологиями на её развитие уйдет не одна тысяча лет. На родной Луне тоже. Биосферы на поверхности для научных экспериментов, создания продуктов питания и очистки воды. Специалисты всех стран сообща работают, по большей части, в подлунных ангарах, возводят гигантских размеров склады, работают над созданием космоверфи и обслуживанием систем защиты от внешних угроз.

Не сказать, что это что-то грандиозное. Но всяко лучше, чем застрять в «жирном осле», в сотый раз долбясь в какой-нибудь сраный Япет, пытаясь там построить ледяной замок Эльзы. Можешь смело называть себя Верховным Консулом своей ржавой посудины. В помощниках у тебя будет целая группа андроидов, с которыми хоть и можно разговаривать и даже (резолюция номер 18760 – пункты А и Б) вступать в половые контакты, но рожать новых андроидов они, к большому сожалению, сами так и не научились. Удачи побыть инфлюенсером у набитого до краев знаниями ИИ, которого ты даже в крестики-нолики не обыграешь.

Наша Солнечная система находится практически на отшибе галактики Млечный путь, на краю одного из рукавов. А вот к центру галактики плотность вещества и процессы, происходящие там, как выяснилось, создают уникальнейшие творения. Планеты из чистого золота. Рубиново-алмазные планеты. Плюс элемент 115, так называемый Московий. Крайне редкое соединение в околоземных просторах. Наши старшие братья по разуму, из других частей вселенной, научились использовать его, как топливо для космических кораблей, облучая его микроволновыми установками. Мы хотим такие же. В общем вы поняли, сам себя он не добудет.

Харт лишь наблюдал свой странный поток мыслей, словно компьютерный процесс, рекурсией поддерживающий сам себя. Он представлял себя со стороны и целые эпохи проносились у него под ногами, он лишь безмятежно взирал на происходящее понимая одновременно и прошлое, и настоящее, и будущее. Своим товаром он не баловался, не волнуйтесь. По крайней мере не сегодня. Выждав еще минут десять, он медленно двинулся через поле сорняка. Старые тощие деревья без листьев сморщенными ветками, словно корнями, росли в небеса. На горизонте виднелся заброшенный завод, здание из красного кирпича, не успевшего еще до конца выцвести под воздействием осадков, чуть по одаль виднелась большая чаша градирни. В старом административном здании толком ничего не осталось, заброшенные кабинеты, кое какие устройства в проекторной которые можно было продать в антиквариат. Местные его уже облазили по сотне раз и нарваться там можно было лишь на диких собак или на подростков, которые залезали туда, чтобы покрасить граффити и пощекотать себе нервы.