Привычка возвращаться (СИ)

— Ничего, — неубедительно ответил он. А она зарыдала, чувствуя, как боль пульсирует в солнечном сплетении. — Надеюсь, ты отлично провела время в компании этого… Парня, — спустя время добавил он.

Она думала, что он давно отключился.

— Что? — тупо переспросила она, когда волна непонимания захлестнула её с головой. Он что-то прорычал в трубку. — Ты ведь сам говорил, что мы друзья, — с отчаянием произнесла она. — Я не знала, что тебя это заденет.

— Всё в порядке, — соврал он, и она услышала, как он сделал затяжку. Она извинялась, чувствуя в груди растущую панику и зная наверняка, что если сейчас он уйдёт, то ей придется собирать себя по кусочкам.

Проснувшись на следующий день, она увидела пожелания с добрым утром от него и улыбнулась. Вчерашний день ударил под дых, и она не решилась спросить его о чувствах.

Это всё ещё была дружба.

Во второй раз всё пошло под откос, когда он пригласил её на прогулку в середине июля. К тому моменту они не виделись около трёх месяцев, и она согласилась, наплевав на проливной дождь, шедший уже неделю. Он встретил её у подъезда, одетый в голубой свитер, с рюкзаком, свисающим с плеча. На ней была клетчатая рубашка, немного свисающая на плечах, и джинсы. На улице только прошёл дождь, небо был серым, стоял глубокий запах влаги. Они шли в сторону железнодорожной станции. Он курил, пока она рассказывала ему последние новости. В какой-то момент его пальцы коснулись её, и она вздрогнула от электрического разряда. Когда вновь пошел дождь, её одежда намокла за несколько минут, пока они бежали к скамейке с зелёным навесом. Он стянул свитер и надел на неё, не слушая вялых возражений. От его одежды пахло сигаретами и совсем немного мускусом.

— Я не буду на неё садиться, — капризно заявила она, выжимая влажные волосы. — Она мокрая.

Скамейка и правда была покрыта каплями дождя, несмотря на навес. Он кинул рюкзак на сиденье, затем сел сам и потянул её за руку, опрокидывая на свои колени. Он мягко обнял её, поместив подбородок в выемку между плечом и шеей. Его дыхание теплело на её коже и слабо сдувало волосы. Он обхватил её обеими руками, прижимая к своей груди и переплетая их пальцы на уровне её талии.

Дождь закончился, и небо озарилось миллионами звёзд. Некоторое время они молчали, затем он поцеловал её шею горячими губами. Она вздрогнула, но ничего не сказала. Он целовал её плечо сквозь ткань собственного свитера, затем прикусил кожу, отчего она взвизгнула, уверенная, что останется след.

Он провожал её до дома, держа за руку и поглаживая большим пальцем её холодную ладонь. У подъезда она сама высвободила кисть и прошла к двери. Молчание повисло между ними, когда он уселся на мокрую скамейку и посмотрел вверх.

— Мне пора, — шёпотом выдавила она, ощущая, как гулко бьётся сердце о ребра.

— Останься, — выдохнул он.

— Зачем?

Он обнял её за талию, подтягивая ближе. Её лицо нависало над его в безмолвном ожидании чего-то. Её тело горело, но сама она не могла решиться на последний шаг.

— Это всё изменит, — заметил он, рассматривая её приоткрытые губы.

— Я знаю, — кивнула она. «И хочу этого», — хотела добавить она, но промолчала.

Той ночью она вернулась домой в его свитере, и её губы горели от так и не достигшего их поцелуя.

Это всё ещё была дружба.

Меньше чем через месяц он сообщил ей, что ему нравится другая. Это было неприятно и болезненно, но она проглотила обиду. Это была её знакомая, о которой она, впрочем, не могла сказать ничего хорошего, но, как друг, она поддержала его.

Та симпатия прошла быстро, но за ней пришла другая.

Это был третий переломный момент. Она не знала девушку, ставшую его новым увлечением, но всё равно помогала добиться её, давая советы и утешая в период неудач. Казалось, он был счастлив, вступив в отношения, и она смогла заглушить собственные чувства, безмолвно радуясь за него.

— Извини, но я не могу отдавать себя двум людям одновременно, — сказал он в середине сентября, когда она спросила, почему он стал реже писать. — Она моя девушка, ты понимаешь?

Затем шли месяцы её безликого существования: она мало ела и много плакала, слушала Nirvana, расковыривая собственные раны, и смотрела в потолок, чувствуя растущую пустоту.

После пришло осознание: он ушёл, а она осталась. Она знала, что люди уходят, и такое не раз происходило в её жизни, просто почему-то казалось, что он останется. Восстановление было мучительным и медленным, но к концу декабря она вновь смогла дышать.

Тогда он вернулся в первый раз, разбитый и истощённый. Она — его бывшая девушка — высосала из него силы и оставила. Он был печален и одинок, поэтому явился к ней. Это было больно. Она сказала, что не может вновь дружить с ним, не после того, что он сделал.

— Этого никогда не повторится, я клянусь, — сказал он, и она поверила.

В феврале они выбрались на короткую прогулку по центру. Она была почти счастлива и охотно рассказала ему о парне, который нравился ей уже около месяца. Он усмехнулся и отпустил пару язвительных шуток, затем закурил и лишь хмыкал, пока она говорила.