Привычное дело

Поезд пришел рано, в шестом часу. Цыганки с бутылками уже торчали на площади. «Все нации вином потчуют, – мелькнула у Валентина мысль. – Цыганы, австрийцы, немцы с китайцами. Это не считая своих начальников». Около остановки такси в скверике русская тетка-барыга тоже потчевала «водочкой». Но все проезжие и местные винопивцы либо спали, либо не успели еще сосчитать рубли и карбованцы. Валентин подошел к тетке, она стучала нога о ногу, пытаясь согреться. На руке – сумка с бутылками.

– Сколько штука? – спросил Валентин.

– Три тыщи.

– Пей сама! – сказал тракторист и пошел в зал ожидания. Поднялся наверх, где когда-то был воинский зал. Теперь грязища, застойный воздух. Мусор, бумажки, подсолнечная шелуха. Чей-то старик в солдатском бушлате спал на полу сидя. Во сне он усердно чесал сивую грудь и под мышками. «Вши, – вздохнул Валентин. – Либо чесотка. Может, и все вместе. У нас у котла и то чище, чем в этом ожидательном зале».

Надо было уходить, а куда? К профессору, который кодирует, рано, в общежитие к дочке рано, к знакомым на квартиру тоже рано, никого неохота тревожить. Магазины? Их, во-первых, раньше девяти не отворят, во-вторых, финансы поют романсы.

Валентин поискал глазами, куда бы присесть. Все деревянные диваны были заняты где лежачими и храпящими, где сидячими. В одном углу узлы, ящики и мешки громоздились выше дивана. Валентин решил, что за баррикадной стеной должно быть свободное место, заглянул туда и отшатнулся. Но поверил глазам, посмотрел еще: за ящиками, посреди узлов, чуть-чуть прикрытая, белела чуть ли не голая дамская задница. Двое чернявых молодцов в богатых норковых шапках приглушенно о чем-то спорили. Пили что-то, жевали и украдкой дымили. Заметив ошарашенного Валентина, один хохотнул. Другом шлепнул по голому бабьему телу:

– Садыс! Гостэм будыш.

Тракторист в замешательстве отошел сторону. Спустился вниз, покосился на двух юных милиционерчиков с резиновыми дубинками, хотел что-то спросить, но раздумал и ушел в билетный зал. Долго изучал расписание. Здесь, внизу, воздух был свежее и без табачного дыму, пассажиры тоже приличней. Он зашел в буфет, купил холодную котлету и два кусочка хлеба. Съел и запил какой-то бурдой в бумажном стаканчике.

На улице уже ходили троллейбусы. Валентин, не зная, где купить билет, пошел пешком. Шел и считал от скуки новые магазинчики, ларьки, кибитки железные и деревянные. Сплошь по городу торговые точки. Все на замках. Непонятно было, какой в них смысл? Чем торгуют и где что берут? Какая выгода и как охота мерзнуть? В тот приезд этих скворешников было меньше...

На базаре – того смешнее. Здоровенные парни торгуют цветами и яблоками, и все сплошные абреки. Русские тоже есть, эти в основном женского полу. Какие-то склянки, пакетики. И бутылки, везде бутылки, во всех ларьках, свои либо заграничные. Такие завлекательные, что слюнки текут.

– Бирош? Эти не бирош. Так. Эти бирош? – кричал веселый торговец яблоками.

Валентину было стыдно, что крик этот получился из-за него. Он купил для дочки Маришки килограмм яблок. Ничего себе! Девятьсот рублей за семь штук. Сто тридцать рублей яблочко. Зло взяло. В колхозе вон Гелька-доярка заработала за февраль всего пятьдесят штук яблок... За месяц... Так ведь она фляги ворочает. А эти стоят, посмеиваются.

Задернул рюкзак и с базара долой.

В центре около магазинов раскладывал товар книжный торговец. Машина стояла на проезжей части за железным ограждением. Один парень, похожий на Тулякова, таскал книги из багажника на лоток, другой, рыжий, молча раскладывал. Валентин взял одну, другую. И тут, на книгах, как в телевизоре, одни голые сиськи и задницы. Идут люди, останавливаются и спокойно разглядывают всю эту похабщину. Спокойно кладут обратно. С утра, женщины... Какой-то школьник вертится около похабных картинок...

Валентин вспомнил про дочь Маришку, которая училась в ПТУ и жила в общежитии. Взял толстую книгу по домоводству:

– Сколько?

– Пять тысяч, – буркнул рыжий.

Валентин бросил книгу на прежнее место:

– Читай сам!

«Бутылка три, да книжка пять, да неизвестно сколько потребуется профессору. Плюс кавказские яблоки... – подсчитывал он, ступая подальше от источника знаний. – Это что получилось бы? На обратный билет не осталось бы ни рубля. А ведь практически еще и не завтракал».

Веселая жизнь...

Он знал, где в областном центре находится наркология, дело шло к десяти часам, и надо было идти к профессору. А что это такое – кодирование? Знакомый мужик из Прожектора» хвалил Валентину кодирование, говорил, что после него совсем забыл про вино и что сразу стал человеком. В райцентре тоже советовали, но особенно повлияла на Валентина газета. В газете он прочитал про метод Довженко, прочитал и задумался. Выстриг заметку, остальное пошло на курево. Сигареты давно стали не по карману, трактористам еще до Ельцина приходилось крутить махорку. Некоторые уже и табак на грядках выращивают, как во время войны.

Да ведь что война? Она уж давно идет, война-то... Уже по своим из танков палят, а радио все бубнит про конец холодной войны.