Привык я утром двигать горизонт, или Гениальность не порок, а лишь повод для знакомства. Пародии на стихи Михаила Гундарина. Часть III

Когда ты в стране лилипутов,

то лес – как газон травянистый.

У личностей разных статутов

пути по-иному тернисты.

Пересекаю я целое государство

Михаил Гундарин

Пятую ночь поют

пьяные пассажиры,

Голосящая дрянь подпалила вагон.

Слышать их не могу! Но знаешь,

ты заслужила,

я буду слушать тебя,

ты – мой русский шансон.

Тёплая хрипотца, молодость и отвага,

спрятанная в рукав

семихвостая плеть.

Елена Ваенга съест и Нагайну, и Нага -

тогда к нам спустится бог,

и мы перестанем петь.

Владимир Буев

Пересекаю я

целое государство,

Еду из одного конца в конец другой.

Вот если бы это было

моё законное царство,

Было бы мне наплевать,

что я стар и пора на покой.

Ностальгия мучает, выворачивает

наизнанку в юность.

Новые кумиры

Не мои, вагон трясёт, меня покачивает

и выворачивает.

…Кто не понял,

это была сатира.

Город в солнце, а мне до фени

Михаил Гундарин

Вот как город сегодня светел –

не напрасно вчера мы пили,

намотали немало петель

по Бульварному, обсудили

всё, что в наши попало лузы,

то есть сгинуло без ответа,

прокатились – и нет обузы…

Так кончается это лето.

.........

Притаилась под тротуаром

золотая засада-завязь.

Слишком многое брал задаром,

но оправдан и улыбаюсь.

Называю по новой моде

Музу сплетницей и подружкой.

В этом городе-огороде

говорю: не спеши, послушай,

что нам скажут немые корни

в этот самый обычный вечер.

Говорят, что надо упорней

пробиваться навстречу встрече.

И катиться шаром бильярдным –

молоком, обращённым в камень,

вдоль по улицам многорядным…

Мимо дела, под облаками.

Владимир Буев

Город в солнце, а мне до фени.

Знать, вчера я не газировки

Выпил литр, не заев пельменем,

В этой привокзальной столовке.

Я ведь там не один питался.

Кто-то рядом был, провокатор.

Смутно помню, что где-то шлялся,

Был в столице, как триумфатор.

.........

Всё мне сыпалось с неба даром,

Мягко стукая по макушке.

Или разным иным макаром

Приносило полезность тушке.

Муза тоже меня любила.

Что одна! Девять иль семёрка!

Но особо Эвтерпа чтила.

И Эрато… ух, фантазёрка!

Обратился я в шар бильярдный,

Белым камнем взлетел на небо.

Новый путь создáл авангардный:

Пусть не Млечный, а вид плацебо.

Всех нас вылечит летний вечер:

И меня, и тебя, и прочих.

…Где ж Эрато, кто обеспечит

Свежих дев, до меня охочих!

На юге пьянчуги

Михаил Гундарин

ВОСПОМИНАНИЯ О ПИОНЕРСКОМ ОЗЕРЕ

Вдоль пыльных предместий

Сквозь чахлые рощи

Идущие вместе

Туда где всё проще

Ты как сигарета

Во рту водоёма

Короткое лето

В квартале от дома

Горячее пиво

Азотная влага

Здесь вместо прилива

И архипелага

Задор хулигана

Бесстрашье пьянчуги

С осколком стакана

Мы тоже на Юге

Такие же страсти

И кровь на кастете

Такие же масти

На рваной газете

Объятья под сенью

Травы низкорослой

И жизнь к воскресенью

Покажется взрослой

Дорога обратно

Там те же и то же

Лишь новые пятна

Алеют на коже

Все смято и спето

Не выдаст секрета

Печальное это,

Прощальное лето

Владимир Буев

На юге пьянчуги

Других не бывает

Сбежали от вьюги

И нас накрывает

Дурман алкогольный

Сейчас закурить бы

Дым струйкой фривольно

Рванул чтобы нитью

Чтоб в рожу кастетом

Кому-то вломили

По нраву эстетам

Не их чтобы били

Чтоб били эстетов

Других хулиганы

Они не поэты

Они графоманы

А мы – гениальны

В стихах и по жизни

Пройдём триумфально

За это и вспрыснем

Обнимемся с волей

И с травами вволю

Костяшки в мозолях

Ура алкоголю

Не наши костяшки

И то слава богу

Припали к бумажкам

И пишем помногу

Про лето. Про зиму

Вчера мы писали

Намажемся гримом

Ведь мы не зассали

Владыка мира я

Михаил Гундарин

Я помню мира выгнутую спину,

Холмы его и сопки, всю картину

Неглаженной, тяжёлой простыни.

Мы здорово старались, расправляя

Родной пейзаж от края и до края

Ещё законопаченной страны.

Но в те года совсем иные цели

Имели мы в виду. И в самом деле,

Чего ж хотеть от юношей в цвету!

Припоминаю: я в крутой рубашке,

А ты в объятьях Светки ли, Наташки,

Пересекаем тайную черту.

Под музыку хрустящих переборок.

Выпаривает жизнь бесцветный творог,

Распарывает собственные швы,

Готовя время водным процедурам –

А мы перемещаемся аллюром

Туда, где бродят молодые львы,

А стало быть, сюда. Увы – в пустыню!

Где я, разрезав персик или дыню

Вдруг нахожу – о Боже – изумруд,

Потерянный под островом Буяном

И выброшенный тёмным океаном,

Воспрянувшим на несколько минут!

Владимир Буев

Владыка мира я. Сижу на троне.

Передо мной валяются людишки

(Склонялись поначалу лишь в поклоне,

Но сдали через день у всех нервишки).

Я добр, но все они боятся крышки.

Я мир устрою всем и жизнь в законе.

Такой великий я не только нынче.

А в юности, пожалуй, был попрытче

И тоже планетарные имел

И цели, и задачи. Скажем прямо:

Я помогал демографам упрямо

И потому на девушек подсел.

Сижу на троне, озираю зорко

Поляну, ведь зудит моя подкорка:

А вдруг юнцы себя вообразят

Крутыми львами и захватят место:

Ну, мол, они пришли меня заместо.

Напрасно! Мне слегка за пятьдесят!

Пуста поляна. Все боятся гнева

Владыки мира… где же королевы?

Поляна – как пустыня, где песок.

Куда девались согнутые в страхе?

Где охи? И куда девались ахи?

…Проснулся, огляделся – пятачок.