Приземленный Ад, или Вам привет от Сатаны

— «Лапы» у меня нигде нет. Разве только там, — и Ахенэев постучал носком ботинка по полу. — А что касается омоложения, то доктор при выписке объяснил просто: удавшийся эксперимент. Но почему именно на мне и почему в полном объеме? И самое странное, все нововведения в области медицины произошли, как будто по заказу, в одно и то же время…

Магистр промокнул обильно катящийся с лысины пот.

— А телефончик института, и непосредственно ведущего врача не дадите?…

* * *

Владимир Иванович вышел из подъезда совершенно разбитый.

— Нет, Ирина что-то явно перепутала. Не может быть, чтобы она специально послала меня к этим сопузырникам. Экстрасенс не оправдал доверия, хотя и пытался подвести платформу под неординарный случай с Ахенэевым. Да и хозяин квартиры, скорее, походил на опустившегося алкоголика, нежели на бывшего рыцаря меча и кинжала. И, хотя аналитик оказался кое в чем прав, слабость к зелью привила-таки белую горячку фантасту, но, чтобы дойти до такого скотства?! Грязь, наплевательское отношение к собственному жилищу… Надо немедленно позвонить Ирине и поставить все на свои места…

Обрадованный найденному решению, Владимир Иванович немного отвлекся от невеселых размышлений.

Прожорливый телефон-автомат, видимо вегетативно усвоивший от прилепившейся к нему палатки «Овощи-фрукты» алчность к звонкой монете, с аппетитом сожрал три двушки и, заглотив на десерт гривенник, смилостивился над кормильцем.

— Алло! — Раздался немного жеманный голос девушки.

— Ирочка, здравствуйте, это вас Ахенэев беспокоит. Ну, спасибо вам, дорогая! Посоветовали, что называется, от души!..

— В чем дело, Владимир Иванович? Вы были у Будицкого?

— Да. Пять минут, как оттуда и с удовольствием дышу уличным воздухом. Он хоть и с примесями бензина, но, по сравнению с загазованностью квартиры — чистый озон. Да и хваленый экстрасенс больше похож на афериста.

— Напрасно, напрасно вы так… Кстати, Коля очень порядочный человек. Правда, метастазы его болезни несколько иные, чем были у Вас, но он — не конченый алкоголик. Представьте себя на его месте: списали по инвалидности, уволили в запас, назначили пенсию, а что делать дальше? Попробовал военруком в школу — не берут, стрелковый клуб организовал — запретили. Да и подписки о неразглашении, о невступлении в контакт… А энергии — уйма! Вот и запил. Да разве на водку пенсии хватит? Никаких денег не напасешься. Вот и перешел на суррогаты. Спасибо давнему приятелю парапсихологу-аналитику, как в гости заявляется, так все Колино питье продегустирует, установит дозировку. Недавно при мне этот самый, как его, ну, чем мух травят…

— «Дихлофос». — Подсказал Ахенэев.

— Вот-вот, «Дихлофос» и еще крем для обуви — категорически запретил употреблять! Это после того, как сам чуть не отравился. Жертвует здоровьем ради друга! А вы о нем так отзываетесь. Нехорошо, Владимир Иванович! Если сомневаетесь в компетентности экстрасенса, могу дать почитать несколько спорных очерков о нем. И в зарубежных журналах публикации имеются. На японском, арабском, и суахили языках. С его фотографией. Перевести, конечно, сложно, но ведь мы с вами, Владимир Иванович, интеллигентные люди. Знаем, что Там за просто так не напечатают… Так чем вы недовольны?

И Ахенэеву стало ясно, что восторженная девица, живущая в выдуманном ею мире, по сути, не желала ему ничего, кроме добра. Но…

— Спасибо, Ириночка. Мы пришли к обоюдному согласию, кое в чем разобрались. Правда, не до конца… Одним словом, еще раз спасибо и — до свидания.

— Погодите, Владимир Иванович, не вешайте трубку. Может желаете дополнительно проконсультироваться? Есть знакомый монах-буддист в Улан-Уде.

— Не надо! — Чуть ли не закричал Ахенэев. — Мне, если что понадобиться, — позвоню. Пока.

Владимир Иванович повесил трубку и с облегчением вздохнув, громко произнес:

— Идиотка зацикленная!

Вывернувшаяся из-за палатки старушка от неожиданности уронила на асфальт сетку с отборными помидорами и запричитала:

— Да не здесь я их покупала. С рынка это…

Ахенэев досадливо дернул плечом и не оглядываясь направился к троллейбусной остановке.

* * *

— Самому что ли напиться? — Задал себе вопрос Ахенэев и тут же ответил. — Нет, хватит адовых вояжей.

Сжатый в троллейбусном салоне толпой студентов он невольно прислушался.

— Саш, покатили ко мне. Пэренсы[53] из-за бугра вчера прискайлали[54], олдовые[55] рекорда[56] приперли. «Скорпионов», «Металлику», «сольный Роберта Планта», двойник «Лед Зеппелин», ну тот, из классики — «Физикал граффити»[57]. Все родные, на моей вертухе[58] звучат — ну, просто полный отпад! Кайф — крезануться можно! Сейчас еще телок снимем и — такой сейшн[59] устроим!

— Вот и информативный гипноз! Прав все-таки экстрасенс. И чего я себе голову всякой чепухой забиваю. Радоваться жизни надо, а я как институтка, чуть ли не мышьяк глотать… К черту сновидения! Эдак действительно крезанешься.

Владимир Иванович с благодарностью посмотрел на двух болтающих волосатых парней и, бросив обескураженным металлистам: «Спасибо», стал пробираться к выходу.

* * *