Приземленный Ад, или Вам привет от Сатаны

Девушка наотрез отказалась от угощения, а Ахенэев потянулся за чашечкой кофе.

— С сахалом или без? — Охмсура-сан извивался змеей.

— С сахаром.

— С брам-шугой[50] или с рафинадом.

— Безразлично.

«Цитрус» пододвинул сахарницу с коричневыми кусочками. Владимир Иванович не любил сильно сладкого и, опустив пару кусочков, размешал ложечкой напиток.

Охмура включил видеомагнитофон и с огромным удовольствием смотрел мультик про какие-то подводные приключения Микки-Мауса.

Отважный мышонок храбро дурил акул и спрутов, оседлав веселого Дельфина. Но, неожиданно, Дельфин сбросил Микки со своей спины, увеличился в размерах, выплыл из экрана и шлепнул Охмуру плавником по шее.

Кабинет постепенно утратил стены, а у самого носа Владимира Ивановича щелкнула огромной пастью акула.

И до Ахенэева дошло, что он каким-то странным образом оказался в подводном мире.

— Эльвирочка!! — В ужасе заорал фантаст. — Где ты?!!

— Какая я тебе, балбес, Эльвирочка! — Проклацала страшными челюстями акула. Кончай выдуриваться, а то — сожру!

Откуда-то вынырнул шебутной Яков и, обняв Владимира Ивановича, заговорщицки прокукарекал.

— Не боись, босс. Выплывем!

24

— Профессор, разрешите приступать к завершающей фазе нашего эксперимента?

В лаборатории, заставленной ретортами, кюветами, пробирками и прочей алхимической утварью, пахло непонятно чем. Этот, не сказать чтобы приятный запах, источала бурлившая в объемном стеклянном резервуаре бледно-зеленая жидкость.

Над установкой, обвитой проводами, словно виноградными лозами, не обращая внимания на ядовитые испарения, склонился эвфеместически настроенный, худющий, длинноволосый грешник в застиранном, но чистом белом халате. К нему прошастала не менее доходная девица в старомодных круглых очках и, прихватив старика за шиворот, оттащила метра на два.

— Вы очень рискуете, профессор! — Конский подбородок ассистентки пришел в движение. — А вдруг, как — жахнет!

— Не должно жахнуть! Не должно…

Но ассистентка не разделяла восторженной уверенности своего патрона, а посему профессор оставался на месте.

— Включаю ток, — объявила она и, не отпуская накрученный жгутом на пальцы воротник старикашки, рванула другой рукой рубильник.

Жидкость в резервуаре прекратила бурлить, изменила цвет на синий. Приборы натужно заурчали, осциллограф заплевал экран всполохами молний. Запахло жженой серой.

Профессор прекратил бег на месте и, лупая глазами, ждал.

Результаты не замедлили сказаться: ассистентка оказалась права — «жахнуло» здорово! Лаборатория окуталась вонючим дымом.

— Апх-чхи! Босс, кажись вынырнули?!

— Буди здоров, Яша! А-ап-ппч-хи! Куда это мы заплыли? Где Эльвирочка?

— Вопрос, конечно, интересный! Ни хрена не видно, сплошной угар! Держись на плаву, теперь главное — выкарабкаться…

— А-а-а! — Смрад прорезал женский визг, — Профессор! Оно щекочется… Оно за бюст хватается!

— Коллега, как вам не стыдно. Не преувеличивайте! Жеманничаете на пороге великого открытия! Вы же образованная женщина, ученый — фиксируйте все движения. Уточните более конкретно, какие ощущаете контакты? За что именно «оно» хватается?

— Хи-хи-хи, профессор, за пятое ребро слева, сверху, хи-хи-хи…

— Коллега, прекратите иронизировать. Неужели вы не сознаете всей серьезности, грандиозности происходящего?! Ваш, и только Ваш долг скрупулезно запечатлеть в памяти…

— О-о-х, профе-ессор! А-ах, да разве такое забывается! О-о-о… О-открытие сверши-илось, профе-ессор…

Дым постепенно улетучился, и взору Владимира Ивановича предстала картина разгромленной лаборатории.

Под потолком, зацепившись хлястиком за какой-то крюк трепыхался, как рыба на лесе, профессор. А на стуле сидела раскрасневшаяся, растрепанная ассистентка и протирала запотевшие очки задравшейся юбкой.

Нигде не теряющийся Яков довольно вышагивал по лаборатории, хрустя битым стеклом и обнюхивая уцелевшие банки и флаконы…

— Не-ет, здесь не подхарчуешься! Сплошные кислоты да щелочи… Да-с, видимо на роду написано фокусами заниматься. Эй, ты, «абажур»! «Ессентуки» в этом адоугодном заведении имеются? — Обратился черт к подвешенном ученому. — Открытие-то, га, обмыть надо!

— А Вы, собственно говоря, кто? — Профессор с высоты занимаемого положения, рассматривал Якова. И убедившись, что перед ним всего лишь обычный представитель власти, обратился к ассистентке. — Коллега, а где же «оно»?… Да снимите же меня отсюда?!

Сердобольный Владимир Иванович и, все еще смущенно поглядывающая на черта девица, помогли старому алхимику обрести под ногами почву.

Многоопытный Яков, смакуя подробности, распоряжался:

— Та-ак, та-ак! Майна! Заноси! Да что вы с ним, как с хрустальным… Бестолковкой, бестолковкой вниз! Нич-чо, разок приложится, глядишь и поумнеет…

Профессор заметался по углам, горестно шамкая.

— Опять неудача. Опять начинай все сначала…

Ассистентке удалось перехватить снующего челноком по лаборатории ученого за полу халата и насильно втиснуть в кресло. Экспериментатор был настолько раздосадован неудачей, что упершись бессмысленным взглядом в одну точку на столе, забормотал околесицу, напоминающую детскую дразнилку.