Призма Силы ч.1 (СИ)

— Я обеспечивал снабжение лагеря повстанцев и доставку курсантов! Я все скажу, только не убивайте! — ботан как загипнотизированный смотрел на массивную фигуру Ужаса повстанцев. Пытаться вырваться он даже не пробовал, явно раздавленный присутствием во плоти одного из самых ужасных своих кошмаров.

— О как… Отец? — повернулся к Вейдеру Люк.

— Оттащите его в допросную, и пусть его выжмут досуха, в средствах не стесняться, после поступить согласно имперским законам. И заткните ему пасть, слушать тошно, — отмахнулся Вейдер, скривившись под маской от отвращения.

Говорливого ботана заткнули пинком в живот и поволокли обратно вглубь корабля.

Подойдя к одному из твилекков, Люк покрутил в руках рукоятку, перехватывая поудобнее, а потом, одновременно с включением меча, нанес рубящий удар по диагонали, слева-сверху, разрубая приговоренного на две половины. И тут же отшатнулся от удушливой вони паленой плоти, тяжелой волной растекшейся от разреза.

— Это всегда так? — спросил, закрывая рукавом нос и рот, Люк.

— Ну да, приходится привыкать, — несколько недоуменно ответил Вейдер, — неприятно, но такова плата за преимущества сейбера.

— К хатту такие привычки! Это ж надо постоянно носить как минимум респиратор при использовании, — сдавленным голосом произнес Люк, явно пытаясь сдержать рвотные позывы.

— И что? Зато очень мало материалов может сопротивляться световому мечу, — Вейдер произнес это, как учитель, в сотый раз повторяющий простейшую аксиому нерадивым ученикам.

— Но они ведь есть? Да и не все так однозначно, Сила способна на многое, — задиристо улыбнулся Люк.

— Докажи, — повел рукой в сторону смертников Вейдер.

— Будь уверен, я это докажу, — с легким вызовом ответил Люк.

Разгореться спору не дал запыхавшийся адъютант, который принес клинок Люка. Вейдер приглашающе повел рукой:

— Давай, покажи, как простая железка может соперничать с сейбером, — с усмешкой и ехидством сказал Вейдер.

— Подожди немного, сейчас заточу и покажу, — Люк достал клинок и погрузился в медитацию, начав точить клинок Силовой ковкой. Хотя это скорее напоминало медленное изменение формы лезвия.

Спустя несколько минут Люк открыл глаза и жестом приказал штурмовикам привести следующего смертника. Видимо, штурмовикам тоже были интересны результаты сравнения, поскольку они подвели второго твилекка, для чистоты эксперимента.

Пару раз глубоко вздохнув, Люк повторил удар и снова был вынужден отпрыгнуть, в этот раз из-за крови, широко оросившей все вокруг тела.

— Это лучше? — с нескрываемой иронией спросил Вейдер. — Вот так быть вымазанным?

— Если вспомнить твои молодые годы, то все равно после боя ты был измазан во всякой дряни, и кровь бы не сильно изменила картину, — раздраженно огрызнулся Люк. — Во всяком случае, пусть лучше воняет кровью, а не паленым.

— Как знаешь, — скептически ответил Вейдер.

— Во всяком случае, мой меч разрубил не хуже светового, — упрямо сказал Люк.

— Рубить мясо не проблема, а вот даже с чешуей могут быть проблемы, — терпеливым тоном учителя попытался донести свое видение Вейдер.

— Да? Давайте сюда ящерицу и вытяните ему руки! — Люком явно овладели азарт и желание доказать свою правоту.

Бешено извивающегося трандошанина подтащили ближе и вытянули ему руки. Люк взглянул на отца и коротко рубанул металлическим клинком по ближней конечности. Меч словно и не заметил преграды. Следом, почти без паузы, вторую руку перерубил световой меч.

— Видишь? Никакой разницы, за исключением того, что сейбер прижигает рану и противник не рискует ослабеть от кровотечения, — тоном художника, посвящающего невежду в секреты мастерства, сказал Люк.

— Ты еще ничего не доказал, вот когда разрубишь тяжелую броню, тогда, возможно, я и соглашусь, — со скепсисом опытного рубаки отозвался Вейдер.

— Хорошо, — пожал плечами Люк. — Ладно, пора заканчивать. Тащите последнего.

Арканианец шел так спокойно и размеренно, как будто находился на аристократическом приеме.

— Что, радуешься, животное? Конечно радуешься, ведь тебе выпала редкая удача убить высшего, до которого тебе, зачатому в хлеве шлюхой, далеко, — надменным тоном, глядя прямо в глаза подростка, сказал остроухий.

Наступила звенящая тишина. Штурмовики находились просто в ступоре, ведь Босс неоднократно называл подростка сыном, а это значит — остроухий оскорбил… От этой мысли их взгляды метнулись к черной фигуре, что казалась объятой клубами тьмы. При виде этого опытнейшие солдаты абсолютно бессознательно нарушили приказ и начали понемногу отодвигаться от смертника. И тут они поняли, что Босс — это не самое страшное, что может быть.

— Как, как ты назвал мою мать? — спокойным и даже немного ласковым тоном спросил Люк, глаза которого медленно приобретали цвет расплавленного золота. — Ну-ка повтори, а то я плохо расслышал.

— Неудивительно для такого ублюдка, как ты. Я сказал, что твоя мать…