Признайся (ЛП)

- Надеюсь, он недолго спал, - корит меня она, не спуская глаз с ЭйДжея в моих руках. - Когда ты разрешаешь ему засыпать так рано, он просыпается посреди ночи.

- Он заснул несколько минут назад, - успокаиваю ее. - Он будет в порядке.

Она садится на один из стульев рядом с диваном и смотрит на Трея, который все еще стоит в дверях.

- Ты сегодня работаешь? - спрашивает она.

Трей кивает и поправляет себя.

- Да. На самом деле мне нужно идти, - говорит он.

Он смотрит на меня:

- Тебя подвезти?

Я перевожу взгляд на ЭйДжея в моих руках, еще не готовая его оставить, но неуверенная, стоит ли мне начать то, что я собралась сделать, когда ЭйДжей все еще спит у меня на коленях.

Я набралась смелости и решила поговорить с Лидией о нашей договоренности, и сегодня, кажется, именно то время.

- На самом деле я надеялась поговорить с мамой кое о чем, прежде чем уйти, - заявляю я Трею.

Я чувствую, как Лидия смотрит на меня, но не могу ответить взаимностью на ее взгляд.

Думаете, что прожив с ней так долго, я не должна ее так бояться?

Однако, трудно не бояться того, у кого вся сосредоточена вся власть над тем единственным, что вы хотите в этой жизни.

- Что бы это не было, это может подождать, Оберн, - отрезает Лидия. - Я устала и Трей должен приступить к работе.

Я пропускаю свою руку через волосы ЭйДжея. У него волосы отца. Мягкие и тонкие, как шелк.

- Лидия, - начинаю я тихо.

Смотрю на нее, и мой желудок скручивает, а мое сердце стучит где-то в горле. Она затыкает мне рот каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с ней об этом, но я должна с этим покончить.

- Я хочу поговорить с тобой об опекунстве. И я буду очень признательна, если бы мы могли поговорить об этом сегодня вечером, потому что меня убивает не видеть его столько, сколько я привыкла.

Когда я жила с ними в Портленде, то видела его каждый день. Опека не была тогда вопросом, потому что я каждый день приходила домой из школы, в один дом с моим сыном. Хотя Лидия и принимала окончательные решения по поводу всего, в чем участвовал ЭйДжей, я все еще была его матерью.

Но поскольку она забрала его и переехала в Даллас несколько месяцев назад, я чувствовала себя наихудшей матерью в мире. У меня нет возможности видеть его. Каждый раз разговаривая с ним по телефону, я реву, когда вешаю трубку.

Я не могу ничего сделать, но чувствую, что расстояние, которое она образовала между нами, преднамеренное.

- Оберн, ты можешь видеть его в любое время, когда захочешь.

Я отрицательно качаю головой.

- Но только это, - замечаю я. - Я не готова к такому.

Мой голос слаб, и я ненавижу, что говорю сейчас, как ребенок.

- Тебе не нравится, когда я бываю на школьных вечерах и ты даже не позволяешь ему провести ночь со мной.

Лидия закатывает глаза.

- Не зря, - обвиняет меня она. - Как я могу доверять людям, с которыми ты проводишь время в своем доме? В этот раз в твоей спальне - подсудимый.

Мой взгляд падает на Трея, и он сразу разрывает зрительный контакт со мной. Он знает, что рассказать ей о прошлом Оуэна тоже самое, что вбить клин между ЭйДжеем и мной. Он может видеть злость на моем лице, поэтому делает шаг в гостиную.

- Я уложу ЭйДжея спать, - сообщает он.

По крайней мере, я благодарна ему за это. Не нужно, чтобы ЭйДжей проснулся и услышал какой разговор происходит вокруг него прямо сейчас. Я опускаю руки, когда Трей берет ЭйДжея и в этот раз поворачиваюсь лицом к Лидии.

- Я бы не позволила ему остаться с ЭйДжеем в одной квартире, - говорю я в свое оправдание. - Он даже не был бы в моей квартире, если бы я знала, что ты придешь с ЭйДжеем.

Ее губы поджаты, а глаза - узкие щели неодобрения. Я ненавижу то, как она смотрит на меня.

- О чем ты спрашиваешь, Оберн? Ты хочешь, чтобы твой сын ночевал в твоей квартире? Ты хочешь, чтобы он видел тебя каждую ночь перед сном, а потом взбесился до такой степени, что не захотел идти спать?

Она встает, раздраженная.

- Я вырастила этого мальчика с рождения, поэтому ты не можешь ожидать, что я буду хорошо себя чувствовать, пока он будет с совершенно незнакомыми людьми.

Я тоже встаю. Она не возвышается надо мной и не заставляет меня чувствовать себя неполноценной.

- Мы вырастили его с рождения, Лидия. Я была на каждом его шаге взросления. Он - мой сын. Я его мать. Я не обязана спрашивать у тебя разрешения, когда хочу провести с ним время.

Лидия смотрит на меня, надеюсь, поглощая мои слова и принимая их. Она должна увидеть, как она несправедлива.

- Оберн, - объясняет она, фальшивая улыбка на ее лице, - я растила детей и знаю, как важен распорядок и график для развития ребенка. Если ты хочешь навестить его, это прекрасно. Но мы должны выработать более последовательный график так, чтобы это не влияло на него негативно.

Я тру лицо руками, пытаясь сбросить разочарование, которое чувствую. Выдыхаю и медленно опускаю руки на бедра.

- Негативное влияние? - возмущаюсь я. - Как может отрицательно сказываться его собственная мать, заправляющая ему одеяло каждую ночь?

- Ему нужна последовательность, Оберн...

- Это я и пытаюсь ему дать, Лидия! - восклицаю я.

Как только повышаю голос, я замолкаю.