Признание

К половине девятого в конференц-зале собрались все сотрудники, и Робби попросил тишины. В данный момент у него не было лицензированных адвокатов — последний ушел после ссоры, и тяжба с ним была в самом разгаре, — так что присутствовали только два младших компаньона, два помощника юриста, три секретарши и Аарон Рей, неизменно находившийся рядом. После пятнадцати лет работы с Робби Аарон разбирался в юриспруденции лучше большинства внештатных сотрудников с неполным юридическим образованием. Кроме того, на совещании присутствовал адвокат из лондонской «Эмнести нау» — правозащитной организации, профессиональные юристы которой проделали колоссальную работу по составлению апелляций по делу Драмма. Специализирующийся на апелляциях адвокат из Остина, предоставленный «Группой противников смертной казни в Техасе», участвовал в совещании дистанционно.

Робби обрисовал задачи на предстоящую неделю и распределил обязанности. Он старался держаться как можно оптимистичнее и внушить всем уверенность, что чудо не только возможно, но и вот-вот произойдет.

А тем временем «чудо» неспешно формировалось в четырехстах милях к северу, в городке Топека штата Канзас.

Глава 3

Кое-что удалось выяснить без особого труда. Дана неплохо знала прихожан церкви Святого Марка и решила начать поиск информации с них. Она позвонила смотрителю «Дома на полпути» — Анкор-Хауса, и тот подтвердил, что три недели назад Бойетта действительно перевели к ним. Ему предстояло провести там девяносто дней, и если обойдется без нарушений, то он станет свободным человеком, обязанным, конечно, соблюдать довольно жёсткие ограничения, предусмотренные для условно-досрочного освобождения. Сейчас в Анкор-Хаусе, входившем в систему Управления исправительных учреждений, проживало двадцать два бывших заключенных — все мужчины. Бойетт, как и все остальные, должен был покидать «Дом на полпути» в восемь утра и возвращаться на ужин не позже шести. Администрация поощряла занятость, и смотритель находил обитателям заведения какую-нибудь разовую или временную работу, например, уборщиков. Бойетт работал по четыре часа в день, за что получал семь долларов в час, и в его обязанности входило наблюдать за камерами слежения в подвале одного правительственного учреждения. Он был надежным и опрятным, говорил мало и вел себя тихо. Обычно постояльцы Анкор-Хауса вели себя очень хорошо, потому что за любое нарушение правил или какой-нибудь неприятный инцидент могли запросто снова оказаться в тюрьме. Они уже видели и чувствовали свободу и не хотели снова ее лишиться.

Относительно палки ничего конкретного смотритель сказать не мог. Бойетт пользовался ею с самого первого дня. Однако в замкнутой группе заключённых, изнывавших от скуки, трудно что-то утаить, и, по слухам, Бойетта действительно несколько раз жестоко избивали в тюрьме. Да, все знали, за что он сидел и сколько раз, и старались держаться от него подальше. Он был странным, малообщительным и спал отдельно в маленькой каморке за кухней, в то время как кровати остальных стояли в одной большой комнате.

— Контингент у нас очень пестрый, — сообщил смотритель. — От карманников до убийц. Мы стараемся не задавать лишних вопросов.

Немного, а может, и сильно покривив душой, Дана упомянула о том, что Бойетт заполнил анкету посетителя, где сообщил о своей болезни и просил за него помолиться. Поскольку с такой просьбой Бойетт не обращался, и Дана мысленно попросила Всевышнего простить ей эту маленькую и безобидную ложь, ведь речь шла о жизни невиновного человека. Смотритель подтвердил, что Бойетта действительно возили в больницу, потому что он постоянно жаловался на головную боль. «Эти ребята просто обожают лечиться». В больнице Бойетта обследовали, но ничего конкретного смотритель сообщить не мог. Он знал, что Тревису выписали лекарства, но это уже было делом медиков и не касалось исправительного учреждения.

Дана поблагодарила смотрителя и напомнила, что церковь Святого Марка всегда рада любым посетителям, в том числе и постояльцам Анкор-Хауса.

Потом она набрала номер их с мужем близкого друга — доктора Герцлика, хирурга больницы Святого Франциска и прихожанина их церкви. Она не собиралась расспрашивать его об истории болезни Тревиса Бойетта, поскольку такое любопытство выходило за рамки приличий и все равно ни к чему бы не привело. Позже с доктором поговорит ее муж, и вдвоем за закрытыми дверями им, возможно, удастся прийти к соглашению. Звонок был переключен на голосовую почту, и Дана оставила просьбу перезвонить Киту Шредеру.