Признание

Он подводит нас к двери и направляет его запястье к магнитной полосе. Встроенный сканер считывает запись с его биометрического чипа, отчего срабатывает механизм, и дверь открывается.

Он толкает ее и отпихивает меня. Прежде чем закрыть дверь, он поворачивается к Полу и рычит:

- Успокойся.

Мы одни находимся в коридоре, когда Стоунхарт поворачивается ко мне. Он выглядит разъяренным. Это ещё хуже, чем тогда, когда он нашел голубя.

Он открывает рот, чтобы что-то сказать или наорать, но снова закрывает его. Он делает вдох. Через нос, выдыхает через рот. И это всё, что ему нужно, чтобы вернуть самообладание. Его глаза всё ещё горят, он холодно говорит:

- Разве ты не заметила, в каком он состоянии?

- Ты с ним это сделал? - прерываю я его.

У меня нет такого же самоконтроля, как у него, или многолетнего опыта оттачивания эмоций. Я лишь знаю, что внутри меня бушует пожар.

- Ты сделал это с ним? Он такой благодаря тебе?

Хоть бы для приличия показал бы, что находится в шоке. Но он никак не реагирует на моё обвинение. Разве под этой маской нет никаких признаков человечности?

- Нет, Лилли, - усмехается он. - Какую власть ты бы мне не приписывала, твое воображение заходит слишком далеко. Я не поступаю так с людьми.

Лжец! Хочу закричать я. Где-то в глубине души я знаю, что Стоунхарт причастен к этому.

- Зачем ты привез меня сюда? - требую я. - Почему Пол так отреагировал, когда ты сказал ему мое имя? Почему он боялся посмотреть на меня?

- Некоторые привычки укоренились в нашем друге, - спокойно объясняет Стоунхарт. - Уважение и послушание - одни из них. Именно поэтому он не будет смотреть на тебя без моего разрешения. Что касается его реакции? Я надеялся, что он скажет это сам. Теперь, кто знает, сколько времени ему понадобится, чтобы восстановиться.

Глаза Стоунхарта буравят меня. Он бросает мне вызов. Я знаю, что он не хочет, чтобы я была кроткой, не тогда, когда и так понятно, что я рассержена.

- Так что? Ты не предупредил меня. Ты не дал никаких указаний по поводу того, как мне вести себя. Похоже в этот раз всё обернулось против тебя.

Он слегка улыбается.

- Это то, что ты думаешь? Что я позволю небольшому препятствию, как это, помешать тому, ради чего я пришел сюда? Нет, Лилли. Мы добьемся всего того, что я наметил с Полом. Правда, твоя выходка в комнате задержит нас. Мы скорее всего пропустим ужин.

- Я что-то сомневаюсь, что ты беспокоишься о том, что мы пропустим какой-то там приём пищи. Я не думаю, что ты вообще запланировал ужин. Это ведь в порядке вещей, не так ли, Джереми? Я не слепая и не глухая. Не глупая. Я знаю, что для тебя значат эти игры. Ты упиваешься острыми ощущениями от контроля, манипулирования другими. Каждодневные людские взаимодействия чужды тебе. Я знаю достаточно, чтобы понять, что Стоунхарт Индастриз не было бы частью чудовища,  если бы сегодня ты был бы обычным человеком.

Мое сердце бешено колотится. Кровь стучит в ушах. Все мое тело напряжено.  Смелость - вот, что позволяет моему разуму говорить таким образом. Увидев Пола там, увидев, каким жалким существом он стал, моя решимость вышла наружу. Я брошу вызов Стоунхарту. Я буду бороться. Если он хочет видеть покорную жертву, то он выбрал не ту девушку.

Единственный способ повлиять на него - заставить его понять, что это слишком. Показать его же действия, его характер со стороны.

- И ты не обычный, Джереми. Ты чудовище. Социопат. Это ты должен быть в этой гребаной комнате. Не Пол.

Стоунхарт слушает без какого-либо проблеска эмоций на лице. Его покер фейс возвращается, его невозможно прочитать. Я смотрю на него, ожидая, что он что-то скажет. Ожидая, что он отреагирует. Ожидая, каким будет мое наказание.

- Итак, - говорит он. - Кажется, ты ценишь во мне некоторые качества.

Уголок его губ дергается в улыбке.

- Мне было интересно, сколько времени это займет.

Моя челюсть падает. Никакого взрыва. Никакой бурной реакции. Я только что наговорила Стоунхарту ужасных слов, и это его позабавило?

- Что...

Он поднимает палец. Только один, но простота этого движения говорит больше, чем слова.

- Не испытывай судьбу, - предупреждает он. - Возьми минуту и успокойся. Затем мы снова вернемся туда. И Лилли? Осторожно. Дождись, пока мы не окажемся снаружи, прежде чем ляпнуть что-нибудь.

Я прищуриваю глаза. На что он намекает?

- Я не вернусь туда, - говорю я, скрещивая руки. - Я...

- Два.

Он поднимает второй палец.

- Я был очень щедр с тобой, Лилли-цветочек. Вздумаешь испытать мои желания в третий раз за этот вечер...результат будет неприятным. Для нас двоих. Я не хочу отступать от запланированного. Я ненавижу тратить впустую свое время.

Он делает шаг ко мне. Мне нужно бежать, но мои ноги приросли к полу.

Без предупреждения он хватает меня за волосы, дергает на себя, ложит одну руку мне на задницу и целует.

Я пытаюсь вырваться, но он держит меня железной хваткой. Его поцелуй жёсткий, бескомпромиссный и страстный. Спустя несколько минут он отступает. Я шатаюсь.

- Боже, - выдыхает он. - Как же я люблю эту дерзость в тебе.