Признание доказательств недопустимыми в ходе судебного следствия в суде первой инстанции в российском уголовном процессе

Проверка законности методов расследования законна тогда, когда она осуществляется в рамках рассматриваемого уголовного дела. Такую прокурорскую проверку можно проводить только в случаях возвращения уголовного дела на дополнительное расследование. Однако запрет возвращения дела на дополнительное расследование ограничил право суда пользоваться этим средством устранения нарушений УПК РФ, да и возбуждать уголовные дела, в частности в отношении лиц, применивших недозволенные методы ведения следствия, суд не имеет права. Поэтому подобные прокурорские проверки — пережиток прошлого, доказать подобным способом как факт применения, так и неприменения насилия невозможно в силу корпоративной заинтересованности и вследствие этого необъективности проверяющих, за исключением, пожалуй, случаев, когда наступает смерть обвиняемого (подозреваемого) или наступают иные тяжкие последствия.

Обосновывая правомерность ведения следствия, государственные обвинители нередко заявляют: "О каком насилии идет речь? В тюрьме много советчиков, и наверняка ему посоветовали все отрицать, но логически объяснить он ничего не может"[69].

Во всех остальных случаях, т. е. в 52%, суд исследует заявления о применении насилия самостоятельно, "путем тщательного исследования собранных органами расследования доказательств"[70]. Такой вид проверки сообщения о применении насилия на предварительном следствии, которым пользуются суды, прячась за высокопарными словами типа "тщательность", "всесторонность", "полнота", иначе как пустой формальностью не назовешь. На деле все выглядит так: председательствующий, государственный обвинитель задают уточняющие вопросы подсудимому, не приходя ни к какому общему знаменателю по результату допроса.

"Председательствующий задает вопрос подсудимому Л.: Каким образом Вас заставляли давать показания? Подсудимый Л.: Меня били битой по позвоночнику, по почкам, после чего у меня стала болеть спина и отниматься нога. Я обращался в санчасть, поскольку у меня болели ребра. Председательствующий: Вы писали заявления о применении в отношении Вас недозволенных методов ведения следствия? Подсудимый Л.: Я писал заявления через адвоката! Председательствующий: Вы получили ответ на свое заявление? Подсудимый Л.: Нет. Председательствующий: Вы проходили освидетельствование? Подсудимый Л.: Меня возили на освидетельствование в последний, 13‑й день, когда я находился в ИВС"[71].

По окончании допроса "проверка" заканчивается, а затем, единообразно в приговорах отмечается: "Такие показания осужденные давали в присутствии адвоката, подтвердившего их при проверке показаний на месте в присутствии также понятых, что исключает возможность применения к ним недозволенных методов следствия, поэтому доводы жалоб осужденных в этой части судебная коллегия находит несостоятельными"[72].

Следует предположить, что применять насилие к обвиняемому (подозреваемому) могут как до, так и после прихода защитника и дачи показаний. "При определенном навыке избивающих побои могут не оставить видимых следов. Столь же нереальна и надежда на правдивость показаний сослуживцев указанных лиц в случаях, когда им что–либо известно об интересующих суд обстоятельствах. Иначе говоря, в суде создается лишь видимость проверки соответствующих показаний подсудимого для того, что записать в приговоре"[73]: "Доводы подсудимых Г., Б., Г-ова, К., Б., о том, что их показания на предварительном следствии не соответствуют действительности и были записаны следователем произвольно без их согласия под угрозой ареста и ужесточения условий содержания, по мнению суда, являются выдумкой, не соответствующей действительности, поскольку каких–либо нарушений требований УПК РФ при сборе указанных доказательств органами предварительного следствия допущено не было и заявлений о наличии таковых от лиц, участвующих в следственных действиях, не поступило, поэтому указанные утверждения подсудимых суд расценивает как избранный ими способ защиты"[74].

Такую форму исследования фактов применения насилия нельзя назвать всесторонней и тщательной.

При этом вопрос о достоверности заявления подсудимого "остается открытым, доводы подсудимого — достоверно не опровергнуты. Вынося обвинительный приговор, оставляя его в силе в кассационном или надзорном порядке, суды исходят лишь из предположения о вероятности того, что заявление подсудимого о применении к нему незаконных методов расследования может быть ложным. При этом в обоснование виновности подсудимого суды в приговоре нередко ссылаются на его показания, данные на предварительном следствии, хотя сомнения в законности их получения и допустимости использования в качестве доказательств по делу остаются неустранимыми. Тем самым нарушается незыблемое правило о толковании неустранимых сомнений в пользу обвиняемого (ст. 49 Конституции РФ)"[75].

Из приведенного можно заключить: