Признание разведчика

Девятнадцатого июня 1950 г., через пару дней после ареста Юлиуса Розенберга, сотрудники ФРБ Джон Махони и Питер Максон пришли к Саранту, заявив, что они хотели бы задать ему несколько вопросов. В течение нескольких часов они допрашивали его и провели тщательный обыск во всем доме. На другой день пришли уже четыре сотрудника контрразведки. Они возобновили допрос Альфреда, а также провели тщательный обыск. Сотрудники ФБР подробно расспрашивали обо всей его жизни, начиная со студенческих лет, о его участии в деятельности коммунистической партии, в которой, по их утверждению, он состоял около 18 месяцев — в 1943-45 гг. Допрашивали о его друзьях: Розенбергах, Барре и других. Допрашивали его жену Луизу и соседей.

Задавали Саранту и прямые вопросы: не занимался ли он разведывательной деятельностью в пользу СССР, не делал ли кто-нибудь попыток привлечь его к сотрудничеству с советской разведкой. Тем не менее, по характеру проводимых бесед Сарант чувствовал, что ничего конкретного у ФБР против него нет.

Однако сотрудники ФБР не отступались, в буквальном смысле терзали Саранта вопросами, повторяя один и тот же вопрос по нескольку раз, проводили обыски.

Через несколько недель изнурительных допросов нервы Саранта стали сдавать. Он потерял сон. Он боялся, что его арестуют и будут судить.

Исходя из создавшегося тяжелого положения, Альфред решил уехать из США и. стал решительно и быстро осуществлять свои намерения. Поздно вечером 25 июля 1956 г., во время прогулки с женой Луизой и супругами Дейтон, Альфред рассказал им о своем плане. Они поддержали его, но сказали, что он не должен отправляться в длительное путешествие один. В этой ситуации Луиза не могла помочь мужу, у нее был маленький ребенок и она не могла управлять автомобилем. Брюс Дейтон был занят написанием докторской диссертации. Было решено, что Дороти поможет ему доехать до мексиканской столицы, а затем вернется к мужу в Итаку.

Сарант попросил разрешения у сотрудников ФБР выехать на неделю к родителям в Лонг-Айленд. Фэбээровцы неохотно согласились, но сказали, что о своем пребывании там он должен сообщить местному отделению ФБР. Договорившись с Дороти о встрече в Манхэттене в определенный день и час, Сарант на своем «додже» покинул Итаку. Его сопровождала слежка ФБР.

В Нью-Йорке Альфред убедился, что за ним нет «хвоста», в заранее обусловленном месте посадил в свою машину Дороти, и они отправились в дальний путь на юг страны. Они ехали днями и ночами, меняя друг друга за рулем и делая небольшие остановки для отдыха. Сарант и Дороти быстро доехали до границы, спокойно проехали пограничный пост и въехали на территорию Мексики.

Далее Альфред действовал весьма продуманно. Будучи уверенным, что за советским посольством в Мексике пристально наблюдает ФБР, он с Дороти не пошел туда. Вместо этого они посетили польское посольство и рассказали о своем затруднительном положении. Польский дипломат, принимавший их, с сочувствием выслушал и обещал помочь. Поляк рекомендовал больше не приходить в посольство: в их положении делать это небезопасно. Он посоветовал им через пять дней в три часа ждать на лавочке в небольшом сквере. Там с ними установит контакт сотрудник посольства. Если встреча не произойдет, то они должны приходить в парк в последующие дни до тех пор, пока к ним не придет польский товарищ.

При расставании Альфред крепко пожал руку посольскому дипломату и сердечно поблагодарил. Когда они отошли от посольства достаточно далеко, Альфред обнял Дороти и взволнованно сказал: «Я уверен, что этот разумный дипломат поможет нам».

О приходе американской пары и их желании поехать в Советский Союз польское посольство сообщило в Варшаву, которая, в свою очередь, передала эту информацию в Москву.

Внешняя разведка была рада, что Саранту совместно с Дороти удалось благополучно выехать из США в Мексику. Ее представитель сообщил об этом польским коллегам и просил их оказать помощь в разработке и осуществлении плана безопасного вывоза американцев в СССР.

Прошло семь томительных дней, пока на назначенное место пришел нужный человек, который сел на лавочку рядом с ними. Через пару минут незнакомец, говоря с акцентом, спросил:

— Вы Альфред Сарант?

— Да, это я, — ответил Альфред.

Далее незнакомец сказал:

— Я — мистер Винтер из польского посольства.

Альфред высказал свою радость от встречи с ним и попросил его о помощи. Винтер обещал помочь, но предупредил, что сделать это непросто. О Розенбергах и Саранте ежедневно пишет местная пресса. «Необходимо все хорошо спланировать и на это потребуется много времени и денег. Кроме того, вы должны будете сообщить мне также некоторые данные о себе».

В беседе также выяснилось, что у Саранта нет денег. Винтер незаметно передал ему конверт с деньгами. Он также порекомендовал им район города, где им следует снять комнату, чтобы американские агенты не смогли опознать их. На этой встрече Винтер обговорил с Сарантом надежные условия конспиративной связи на будущее.