Признание разведчика

Семенов рассказывал, что после встреч с «Хватом» он приходил домой вконец измотанным и в течение многих часов не мог успокоиться, так как не знал, придет агент на очередную встречу или нет. Но тот приходил, и все начиналось сначала.

На мое замечание, что, может быть, следовало платить «Хвату» столько денег, сколько он просил, чтобы улучшить отношения с ним и избежать нервотрепки, Семенов ответил:

— Во-первых, «Хват» — рвач, и, во-вторых, — это самое главное, — Квасников и я считаем, что если мы будем выплачивать агенту большие гонорары, то он быстро построит дом, накопит денег и прекратит сотрудничать с нами…

Центр такую позицию в работе с «Хватом» одобрял.

В конце 1943 г. Семенов обнаружил за собой усиленное наружное наблюдение. Он перестал выходить на встречи с агентурой. Однако слежка не прекращалась. По указанию Центра Семенов был отозван в Москву после пятилетней активной деятельности в США. Впоследствии его командировали во Францию, где он успешно вел разведывательную работу.

В 1953 г. Семенов был уволен из разведки без пенсии. Причиной его увольнения послужили следующие обстоятельства. В это время в МГБ проводили чистку, прежде всего от лиц еврейской национальности, а он был евреем. К тому же, когда же стало известно, что агент Гарри Голд, который долгое время находился на связи у Семенова и которого он рекомендовал в качестве связника к нашему очень ценному агенту, оказался предателем.

Более десяти лет Семенов работал переводчиком. в издательстве «Прогресс». Вскоре после прихода к руководству КГБ СССР Ю. В. Адропова Семенову назначили персональную пенсию. Семенов умер в 1986 г.

Активным сотрудником нью-йоркской резидентуры был мой однокашник по разведывательной школе Анатолий Антонович Яцков. В семнадцатилетнем возрасте он приехал в Москву, работал чернорабочим на стройке, затем слесарем, жил в бараке. В 1937 г. окончил Московский полиграфический институт.

В США Яцков приехал, зная лишь французский язык, но благодаря способностям и упорстве очень быстро, за какой-нибудь год, выучил английский. Каждый день он вел прием посетителей. Так же, как и я, был определен на научно-техническое направление резидентуры. Кроме того, он выполнял ряд заданий резидента по другим линиям. К разведывательной работе относился серьезно, все аспекты предстоящих встреч с агентами всесторонне продумывал. Ум у него был острый, мысли оригинальные. Яцков завербовал агента «Девина», который работал с нами около 20 лет, передав нам много ценных материалов.

Анатолий вел работу с важными агентами, которые передавали ценнейшую информацию по созданию в США первых атомных бомб. Работа велась через связников, с которыми Яцков встречался в городе. Некоторая часть копий документов передавалась в тайнописи, и Яцкову приходилось долго возиться с реактивами, а затем разгадывать проявившийся английский текст, в котором нередко трудно было прочитать не только отдельные буквы, но и целые слова. Во второй половине 1946 г. Яцков несколько месяцев исполнял обязанности резидента. Прямо из Нью-Йорка он был переведен в парижскую резидентуру. В послевоенный период Яцков занимал руководящие должности в разведки, выезжал в командировки на оперативную работу в страны Западной Европы. Затем возглавлял один из факультетов в Краснознаменном институте КГБ СССР имени Ю. В. Андропова. На всех участках работы Яцков успешно справлялся с поставленными перед ним задачами, проявил себя опытным руководителем, чутким воспитателем, принципиальным и скромным человеком.

За успешную работу в разведке Яцков награжден четырьмя орденами СССР. Скончался Анатолий Яцков 26 марта 1993 г.

В 1996 г. Яцкову посмертно было присвоено звание Героя Российской Федерации.

По политической линии активно действовали два молодых сотрудника нашей нью-йоркской точки, Константин Алексеевич Чугунов и Михаил Александрович Шаляпин.

Чугунов — небольшого роста, со вздернутым носом. Глаза глубокие, темно-голубые. Не по годам серьезный, собранный, осторожный, аккуратный. Во время выступлений или бесед мысли излагал неторопливо, логично, убедительно. Говорил всегда по делу. Он прекрасно владел английским языком, хорошо знал оперативную обстановку, проблемы внутренней и внешней политики США, расстановку политических сил. Возвратившись со встречи, немедленно садился за изучение полученных материалов, подготовку телеграмм, написание отчета и оперативных писем. Все его материалы были обстоятельными по содержанию, аккуратными по форме. Резидент подписывал их почти без исправлений.