Признание Сичжина

– Я не шутил, когда говорил, что щиплет.

– Я очень сильно испугалась. Боялась, что вы погибли.

Ее слова ранили и исцеляли одновременно, как и то лекарство, которое использовала Моён.

– Я отправился в то здание, потому что верил в вас. Вы ведь не дали бы мне умереть, верно?

– Вы всегда так легко рискуете своей жизнью?

– Я просто хорошо делаю свою работу. И часть моей работы состоит в том, чтобы оставаться в живых, – ответил Сичжин, и его взгляд, казалось, ласкает лицо опустившей глаза девушки.

– Командир, прибыл командующий! – оповестил вбежавший впопыхах рядовой Ким.

– Сейчас? Где он? – попытался подняться Сичжин.

– Лежите! Командующий не может ожидать от пациента, чтобы тот стоял перед ним по стойке смирно, – строго сказала Моён.

– Наш подполковник может.

– Вы должны оставаться в кровати до тех пор, пока не закончится раствор в капельнице. Если планируете и дальше рисковать жизнью на любимой работе. Передайте подполковнику, что, если он намерен поговорить с капитаном, пусть приходит сюда. – Последние слова были адресованы рядовому.

– Вы, наверное, хотите, чтобы меня снова заперли на складе, – попытался возразить Сичжин.

– Вы не собираетесь меня слушать?!

В этот момент дверь открылась, и, словно совершающий обход врач, вошел подполковник Пак. Жестом он приказал Сичжину оставаться в кровати, когда тот попытался встать.

– Вольно, вольно. Серьезное ранение? – спросил он, пристально разглядывая капитана.

– Никак нет…

– Да, серьезное, – отважно ответила Моён, не дав договорить Сичжину.

– Подтверждаю, – вынужден был признать капитан, почувствовавший, как по телу заструился холодный пот.

– Поступило сообщение, что скоро прибудет самолет за медицинской командой. Отъезд в аэропорт послезавтра в 13:00. Доктор Кан, как можно быстрее подготовьте для меня список пассажиров.

– Хорошо, – сказала Моён, из голоса которой исчез боевой пыл.

3

В смешанных чувствах Сичжин мерил шагами пространство недалеко от казарм. Отъезд медицинской команды, о котором сообщил подполковник, ставил заключительную точку в отношениях с Моён. Сичжин распахнул перед ней свою душу, но девушка так и не ответила, словно его слова были для нее пустым звуком. Послышался шорох гравия. Сичжин обернулся и увидел Моён.

– Вы все-таки сбежали из-под капельницы. Я не преувеличивала, когда говорила, что вам нужен покой, – сказала девушка, приближаясь и глядя ему в глаза.

– Тогда вы не должны были приходить. Потому что именно вы лишаете меня покоя.

– Вас за что-то наказали? – попыталась сменить тему Моён и кивнула в сторону солдат, совершавших пробежку в полном снаряжении.

– Нет, я не сделал ничего плохого. – Голос Сичжина звучал сдержанно.

Капитан как обычно выглядел сильным и собранным, однако про себя он понимал, что никогда еще не находился в таком подавленном состоянии духа.

– Вы ушли из госпиталя, потому что опять получили какой-то приказ, я права? – с вызовом спросила девушка. – У вас, военных, самая жесткая организация, какую я только знаю.

– На нашем примере люди понимают, что в мире существуют правила.

– Я бы предпочла не правила, а чтобы вы оставались в живых… Пейте это через полчаса после каждого приема пищи. – Моён протянула ему пакет с лекарствами.

– Спасибо, что спасаете меня, – сказал Сичжин, забирая лекарства.

Моён опустила голову и с некоторым усилием произнесла:

– Я передам список отъезжающих чуть позже.

– Вы его уже составили?

Сердце Сичжина замерло.

– Мы как раз сейчас будем его обсуждать, – ответила Моён и повернулась, чтобы идти к госпиталю.

– Вы тоже будете в этом списке?

Девушка остановилась, но не обернулась.

– Будете? – снова спросил Сичжин.

– На этот раз это я могу оставить вас одного, – только и сказала она.

От скрипа гравия под ногами засаднило в груди.