Признание в любви: русская традиция

Но я не создан для блаженства;
Ему чужда душа моя;

<…>

Супружество нам будет мукой.

Я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас;

<…>

Что может быть на свете хуже

Семьи, где бедная жена
Грустит о недостойном муже
И днем и вечером одна;
Где скучный муж, ей цену зная
(Судьбу, однако ж, проклиная),
Всегда нахмурен, молчалив,
Сердит и холодно-ревнив!

Практически об этом же читаем у Натальи Баранской в повести «Неделя как неделя», выражающей через любовный диалог идею выхолощенности не только супружеских отношений, но и самой любовной риторики, изношенности старых догм. Вместо старых слов о любви появляется новая прагматика: дети. Так принято считать и формулировать и сегодня. Любовь между мужчиной и женщиной нужна, чтобы рождались дети, брак как таковой нужен только для этого. Но это уже не миф, а рутина. Это не сказка, а быль. Именно поэтому объяснение в любви прекрасно выражает отсутствие любви:

– Дим, как ты думаешь, любовь между мужем и женой может быть вечной?

– Мы ведь не вечны…

– Ну само собой, может быть долгой?

– А ты уже начинаешь сомневаться?

– Нет, ты мне скажи, что, по-твоему, такое эта любовь?

– Ну, когда хорошо друг с другом, как нам с тобой.

– И когда рождаются дети…

– Да, конечно, рождаются дети.

– И когда надо, чтобы они больше не рождались.

– Ну что ж. Такова жизнь. Любовь – часть жизни. Давай-ка вставать.

Перемещение любви из сакрального, особенного жизненного пласта в быт есть ни что иное, как отрицание ее природы. Это все равно как если бы мы вообразили, что икона в углу – для того, чтобы заслонять там трещину, или для того, чтобы оттуда не дуло. Это уже не икона тогда, а герметик или замазка – прозаические вещи без всякой глубины понимания. Именно по такому признаку в русской культуре противопоставлены любовь и брак. Любовь – это миф, культурный стереотип, брак – прямая жизненная практика, реальность, а не миф.

Про это пишет и Астафьев в «Пастухе и пастушке» – про стертость старого мифа, любовь-ерунду, а не могущество вечности, счастья, верности и так далее: «Он не хотел ее слушать и бормотал, как косач-токовик, всякую ерунду про верную любовь, про счастье, про вечность». Какая вечность, если у героев множество конкретных жизненных проблем. Не до ерунды!

Уже в конце XX века Сорокин рассказывает о том, что можно любить без любви. Если любят не люди, а их органы, то можно и без любви. В короткой реплике он обозначает новую грань понятия. Можно любить в одном смысле, а любить без любви в другом смысле. Расшифруем: можно любить, в смысле сотрудничать в рождении и воспитании детей, строительстве дома и совместной жизни, практически помогать друг другу, заниматься сексом, без алчного желания найти вторую половину и через страдание и ужас срастись с ней. Вот этот короткий фрагмент из «Романа», который, с моей точки зрения, фиксирует это финальное раздвоение понятия:

– И любовь – тоже скучно? – неожиданно для себя спросил Роман.

– Любовь… – еле слышно произнесла она. – Ты знаешь, мне кажется, я просто не представляю, что это такое. И никогда не узнаю… Но ты только не думай, тебя я любила, как могла.

Да… странно, все это: детство, юность, Крутой Яр, наши с тобой встречи под липами – все это ушло куда-то в один миг, и вот здесь, – Она коснулась груди, – только пустота и скука. Скука, скука…

Она смолкла, сцепив руки и подняв их ко рту.

Роман вглядывался в ее отрешенное лицо и постепенно понимал, что ей, Зое Красновской, той самой – неутомимой, бесстрашной, сгорающей от интереса к миру, – теперь действительно скучно. Он словно коснулся ее души и почувствовал ледяной холод».

Заканчивается ли на этом список инноваций, привнесенных XX веком в понимание любви? Вспомним, что за это время появилось нового: появилась телесность, любить друг друга стали не прекрасные образы, а мужчины и женщины, наделенные плотью; любовь определилась как понятие, она стала пониматься как действие, а само слово приобрело сакральный статус; любовь воспринималась и воспринимается как атрибут классического контекста культуры и отношений; у любви как у чувства есть различные виды, которым соответствуют разные модели поведения; любовь это инстинкт размножения, физиологическая потребность мужчин в женщинах и более ничего; любовь – это абсурд, раз она не может быть понята разумом; любовь – это могучая сила, которая в трудной ситуации помогает человеку выжить; любовь – это роскошь, любить – значить беситься с жира; любовь – это романтика, особенное настроение; любовь вторична по отношению к характеру, сильные люди подчиняют себе любовь и живут в соответствии с представлением о жизни, а не под диктат любви; любовь – это рутина, скука каждодневной жизни.

Ягодка-клубничка и другое