Признания новобрачного

— Джастин, все возможные заверения не имеют ни малейшего значения. Сам факт, что вы вошли в мой дом и тем более в «Золотой бант», решил вашу судьбу в тот самый момент, когда вас узнали. Единственный рациональный вариант — объявить вас моей женой.

У Джастин перехватило горло. Стало трудно дышать.

— Ну и что теперь? — с немалым трудом выговорила она. — Это безумие не может продолжаться долго. Правда все равно выплывет наружу.

Гриффин вздохнул и ссутулился. Неожиданно он показался ей очень усталым и расстроенным.

— Вы правы. Боюсь, теперь у нас обоих есть только один выход. Безумие должно стать реальностью.

Несколько секунд Джастин потрясенно взирала на мужчину, открыв от удивления рот.

— Вы не можете говорить серьезно, — выдохнула она.

— Нет? — Его смех был резким и каким-то неумолимым. — У меня, как и у вас, имеются все основания быть серьезным.

Джастин с надеждой всмотрелась в его неумолимые черные глаза и не увидела в них ни юмора, ни иронии. Ничего, намекающего на чудовищную шутку, которую он явно намеревался с ней сыграть.

— Вы не можете хотеть на мне жениться, — прошептала она, ощущая, как что-то большое, подавляющее и более реальное, чем все, что она когда-либо чувствовала в своей жизни, развернулось и нависло над ней, заслонив свет ламп и ревущий огонь в камине. Она видела только Гриффина.

К ее немалому удивлению, в его взгляде мелькнуло веселье.

— О, я не знаю, — задумчиво протянул он. — Но мне кажется, что женщина, которая, по ее собственному утверждению, способна хладнокровно пристрелить мужчину, станет для меня отличной женой.

Глава 9

За полчаса Джастин не произнесла ни слова. Она даже ни разу не взглянула на Гриффина. Все время, пока они ждали Доминика, она сидела на краешке стула и рассеянно тыкала иголкой в свою вышивку.

За те же полчаса Гриффин раз десять проверял время по своим карманным часам, которые всякий раз вытаскивал из кармана, а потом аккуратно убирал обратно. Стоящие на каминной полке красивые позолоченные часы показывали то же самое время, но Гриффина они почему-то раздражали. Он всячески старался справиться со злостью на себя и раздражением из-за того, что Доминик все не появлялся, хотя ему была отправлена срочная записка. Джастин он старался не тревожить. Ей и так досталось.

Она, конечно, храбрилась, но не приходилось сомневаться, что она лишилась присутствия духа. Ею владело сильнейшее напряжение. Это было видно по бледности лица, из-за которой стали намного ярче веснушки на носу и щеках, по упрямо сжатым губам и скованной позе. Ее мир только что рухнул. Она больше не сможет ни вернуться к своей спокойной жизни компаньонки леди Как-Ее-Там, ни даже уехать с труппой бродячих акробатов.

Почувствовав, что больше не в силах сидеть на месте, Гриффин встал и принялся ходить взад-вперед по комнате. К концу дня он, наверное, протопчет дорожку в толстом и очень пушистом обюссонском ковре. Но если так, придется купить новый. Именно таким способом он теперь решал большинство проблем в своей жизни — забрасывал их деньгами. Вообще-то в его распоряжении было много средств, которыми он мог воспользоваться для достижения своих целей, но деньги являлись самым эффективным и чистым.

К счастью, вместе с ростом силы и влияния и укреплением репутации тяга к насилию у него исчезла. В большинстве случаев смутной угрозы было достаточно, чтобы получить нужный результат, и за это он всегда испытывал благодарность судьбе. Гриффин никогда не был щепетильным и особенно разборчивым — после жизни, которую он вел, это было невозможно, — но угрозы и насилие имели обыкновение, описав полный круг, возвращаться, принося с собой немало неприятностей.

Однако в данной ситуации ни деньги, ни угрозы, ни насилие, ни любое проявление силы не спасут его и Джастин от брачной ловушки. Гриффин совершил роковую ошибку — стал самонадеянным и беззаботным, и за это придется заплатить Джастин. Ему оставалось только попытаться спасти ситуацию и надеяться, что брак станет для нее меньшим скандалом, чем погибшая репутация.

— Вам обязательно нужно продолжать делать это? — спросила она, вклинившись в его невеселые мысли.

— Делать что? — не понял Гриффин.

Джастин судорожно вздохнула, чем привлекла его внимание к своей великолепной груди. Что ж, это все же утешение, и немалое. Он уложит девочку в постель, где хотел ее видеть с того самого момента, как она впервые вошла в его дом.

— Метаться взад-вперед по комнате. Словно зверь в клетке, — процедила она сквозь зубы. — Раздражает.

Да, возможно, когда-нибудь в будущем он и уложит ее в постель, но если страдающее выражение ее лица и холодный блеск глаз что-то значат, вероятнее всего, это будет не скоро.

— Я понимаю, вы нервничаете, — примирительно сказал Гриффин. — Почему бы вам не съесть что-нибудь? Уверен, вы сразу почувствуете себя лучше.