Признать невиновного виновным. Записки идеалистки

Муж Мадины Али сидит дома с двумя дочками. Ему приходится вести хозяйство, что совсем непривычно для чеченского мужчины. «Али пока не может найти себе работу. Чтобы получить хлебное место, например в милиции или на автобазе, надо заплатить хорошую взятку, – объясняет Мадина. – Таких денег у нас нет. А работать на стройке муж не хочет. Это тяжелая работа, платят мало. Да к тому же часто зарплату задерживают. Пока работаю я. Грозный сейчас восстанавливают. Но это не тот город, который я любила. Когда я прохожу мимо того места, где была моя школа, мимо того места, где был мой дом, я всегда плачу. Это был совсем другой город, город-праздник. Его больше нет».

Жерар доволен. Женщины говорят непосредственно и искренне. Сюжет почти готов. Руслан везет нас к своей подруге Саците, которая занимается недвижимостью. Она обещала показать журналистам квартиры в полуразрушенных домах, которыми она торгует. Вместе с двумя покупателями – местным и чеченцем из Москвы – мы осматриваем трехкомнатную квартиру в сильно пострадавшем от бомбежки доме, где еще нет воды и газа и с подвала до чердака тянутся водопроводные шланги.

«Сегодня люди охотно вкладывают деньги в недвижимость. Некоторые покупают квартиры впрок. Кто-то покупает для офиса, кто-то собирается вернуться через несколько лет, когда жизнь в Чечне наладится, и выбирает себе жилье с этим расчетом, – говорит Сацита. – Во время войны люди убегали куда глаза глядят, у многих пропали документы на жилье. А сейчас они пытаются доказать свои права на квартиры, в которых уже давно живут другие люди. На рынке очень мало “чистых” квартир. Приходится восстанавливать документы. Цена трехкомнатной квартиры в центре города колеблется от 40 до 50 тысяч долларов в зависимости от состояния дома».

Жерар в восторге от того, что удалось найти неизбитые сюжеты. Теперь он сможет рассказать о возрождающейся Чечне не просто посредством картинок со строек и фасадов восстановленных домов, – он покажет людей с их проблемами и настроениями. «Знаешь, Лиза, для полного счастья нам не хватает только Кадырова, – говорит Жерар. «Будет Кадыров, не сомневайтесь», – обещаю я. Мне этот самый Кадыров нужен больше, чем Жерару. Каждый раз, когда мы трясемся в старом «жигуленке» Руслана по раздолбанным чеченским дорогам, рискуя столкнуться с водителями-лихачами, я молюсь от страха и кляну себя, что придумала эту поездку. «Если не удастся передать Кадырову дневник Мухадиевой, это катастрофа. Зачем я сюда приехала? Здесь такая концентрация горя и безысходности, что чем дольше в ней находишься, тем больше погружаешься в депрессию».

Мы ужинали в маленьком ресторане в центре города. В большом зале кроме нас еще сидела компания подвыпивших мужчин. А со второго этажа то и дело спускались и выходили на улицу бородачи в камуфляже с оружием. Они играли в бильярд.

Посетители кафе мне не нравились. Они пугали: была в них какая-то лихость и агрессивность. Казалось, они могут в любой момент достать автомат, выстрелить в воздух. Или в упор. Я почувствовала себя неуютно. Мне стоило огромного труда скрывать от Жерара ощущение дискомфорта и опасности, которое не давало мне покоя, хотя я старалась поддерживать общую беседу: Жерар и Сергей обсуждали кавказскую кухню, красоту русских женщин. Мне же хотелось поскорей вернуться в Москву. К мужу и детям. «Черт с ним, с этим Кадыровым, и с дневником Фатимы Мухадиевой, не передам его, так и не передам, значит, не судьба». Мои пораженческие размышления прервал телефонный звонок. Звонил пресс-секретарь Кадырова. Он подтвердил, что в три часа дня мы должны быть в резиденции чеченского премьер-министра в Гудермесе.

Глава седьмая. Хозяин Чечни

Гудермес удивил своей декоративностью. В отличие от Грозного, там вообще не было видно разрушенных домов. Центральная площадь с фонарями напоминала Старый Арбат. Перед резиденцией премьер-министра в спортивном клубе «Терек» у шлагбаума нас остановили два бородача с автоматами. Когда Руслан сказал, что это французское телевидение, нас сразу пропустили.

Пресс-секретарь предупредил, что придется немного подождать, пока премьер освободится. В приемной, обставленной шикарной кожаной черной мебелью, перед большим телевизором сидели несколько молодых людей в черном. Я их сразу узнала. Это были те самые бойцы в одежде от «Dolce Gabbana» из близкого окружения Кадырова, которых мы видели на скачках. Они оживленно говорили по-чеченски, делая вид, что с интересом смотрят передачу «Федеральный судья» со знаменитым судьей Пашиным. Оператор Сергей, который сидел рядом с ними, потом рассказывал, что, отвлекаясь от экрана, они то и дело демонстрировали друг другу фотографии, снятые на мобильник. Сергей разглядел двух бородачей, обвешанных оружием, которые склонились над чьим-то трупом. В это время из приемной чеченского премьера вышел юноша в форме воспитанника суворовского училища.