Признать невиновного виновным. Записки идеалистки

«Это тот самый парнишка, которого усыновила мама Рамзана Ахматовича. Сейчас вас позовут», – прошептал пресс-секретарь. И действительно, буквально через минуту у него зазвонил мобильник. Он коротко ответил что-то по-чеченски и, обращаясь к Жерару, объявил: «Премьер вас ждет».

Рамзан Кадыров тоже смотрел телевизор. Это занятие настолько его поглотило, что он, казалось, не обратил внимания на вошедших журналистов. В отличие от бойцов, которые, как уже было сказано, смотрели первый канал российского телевидения, чеченский премьер внимательно слушал пресс-конференцию своего вице-премьера Хусейна Джабраилова, которую транслировало чеченское телевидение. Джабраилов что-то говорил о возможностях развития сотовых компаний в республике, о возрождении Чечни, а Кадыров довольно улыбаясь, комментировал: «Хусейн – хороший футболист, правильно говорит». Сергей установил камеру, свет. Пресс-конференция закончилась, и Кадыров, не выключая телевизор, дал понять, что готов отвечать на вопросы.

Очень скоро стало ясно, что, какие бы вопросы ему ни задавали, премьер все равно будет говорить то, что хочет, даже если его ответы не всегда соответствуют задаваемым вопросам. «Чечня – самый мирный регион на всей планете. В этом году мы проводили праздничные мероприятия. Фестивали. Матчи. У нас мир, стабильность, процветание», – эти банальности звучали как песня на заезженной пластинке.

Я переводила вопросы и ответы, одновременно стараясь разглядеть комнату, в которой мы оказались. На столе стояла большая ваза с фруктами. Очень хотелось винограда, но я не решилась взять. Кадыров сам фрукты не ел и нам не предлагал. На стене висело несколько портретов. Отец – Ахмат Кадыров, президент Владимир Путин. Двоюродный брат Кадырова-младшего, погибший в бою. Премьер говорил о нем как о любимом друге. Разглядывая портреты, я с удивлением заметила фотографию Владислава Суркова, которая занимала среди остальных портретов вполне заметное место.

Задав первые, ритуальные вопросы о строительстве новой Чечни, отношениях с Россией, Жерар перешел к более острым темам.

Вопрос о похищениях и о видеороликах, на которых видно, как чеченский премьер лично задерживает каких-то людей, вызвал у Кадырова взрывную реакцию:

– У нас маленькая республика. У нас очень много военных и много милиционеров. Вот, например, случилась авария или произошла драка. Кто-то заснимет это на свой мобильник, а потом говорит, что «кадыровцы» избивают федералов. Мы, например, поехали посмотреть объект, который восстанавливается у нас в микрорайоне. Там два пьяных милиционера стреляют в воздух и хотят реально пройти. ОМОН их забирает. Я подъехал и смотрю, что там творится. А потом говорят, что Кадыров людей избивает и забирает. Вот Политковская, почему-то ей очень надо было про меня писать. Я ее всегда подозревал и подозреваю, что Березовский платил ей деньги, чтобы она не против Кадырова писала, а чтобы против руководства России, потому что я провожу ихнюю политику в республике…

Я поняла, что Кадырова понесло и остановить его или перевести разговор на другую тему будет невозможно. Так и получилось.

Он принялся рассказывать историю, которую могли понять только русские журналисты, да и то лишь те из них, кто читал статьи Политковской. Речь шла о Гарсиеве, водителе брата Малика Сайдуллаева, бизнесмена и соперника Кадырова-старшего на президентских выборах. Анна Политковская написала тогда большую статью о том, как, желая навредить Сайдуллаеву, «кадыровцы» похитили Гарсиева, держали его в одной из так называемых «тайных» тюрем, избивали и пытали. Все это журналистка знала со слов Гарсиева. И вот буквально через месяц после убийства Политковской Кадыров достаточно подробно рассказывает корреспонденту французского телевидения о своей встрече с журналисткой. Он, оказывается специально пригласил к себе Гарсиева, и тот в присутствии Политковской отрицал все то, что он раньше ей рассказывал. Выходило, что все было совсем не так, как написала Анна. Будучи пьяным, Гарсиев попал в аварию, и милиционеры его куда-то ненадолго посадили. Не было никакой «тайной» тюрьмы, никто его не бил и не пытал. Тогда, в доме Кадырова, Гарсиев якобы попросил Политковскую, чтобы она написала заявление в Генпрокуратуру и признала, что ошиблась.