Призрачная любовь

Машина ожила. Вера с ужасом покосилась на эту тумбочку, зашумевшую своими внутренними моторами. Только в страшном сне она могла представить себе, что станет анестезиологом. Виктор внимательно взглянул на нее, и Вера поняла, что уже довольно долго бессмысленно пялится в голубой монитор, на котором развернулось диалоговое окно.

– Знаешь, это довольно важная профессия, – вдруг произнес хирург. – Ты… забираешь боль. Я ничего не смог бы сделать без анестезиолога, какими бы искусными ни были бы мои руки.

Вера против воли улыбнулась и аккуратно тронула аппарат, словно заключая с ним своеобразный договор не вредить друг другу.

– Если захочешь, то сделаешься тут доброй феей, как прошлая Вера Павловна.

Вера рывком подняла голову и тут пациентка распахнула глаза. Виктор заметил это и погладил больную по плечу.

– Все будет хорошо, – сказал он и взглянул на Веру. – Делай все так, как я говорю и справимся быстро.

Следом хирург указал на стерильную простынку, расстеленную на железном столике для инструментов, стоявшем около пациентки. Вера разглядела несколько шприцов, ларингоскоп, интубационную трубку и тяжело вздохнула.

– Сначала индукция, – продолжил инструктировать Виктор.

– Но раз я ординатор, – перебила она. – Разве тут не должно быть другого анестезиолога? Более опытного…

Виктор тяжело вздохнул, и устало прикрыл глаза, затем он заговорил, спокойно, медленно, так, словно объяснял ребенку.

– Другого нет.

– Внизу целая реанимация! – не выдержала Вера. – Кто угодно из них куда чаще меня давал наркоз!

Виктор посмотрел с сочувствием, и Вера остановилась.

– Такого как нужно мне. Там. Нет, – еще медленнее произнес он. – Принимайся за дело, а то, в самом деле, допросишься, и мне придется ждать кого-нибудь другого.

В словах Виктора звучала угроза. Девушка безотчетно схватилась за шприцы. Тот, что побольше, содержал белое вещество.

– Пропофол, – взглянув на него, сказал хирург.

– Снотворное, – озвучила Вера мелькнувшую в голове мысль.

Виктор кивнул.

– После фентанила, – взглядом он указал на другой шприц. – Дозы рассчитаны. Сегодня это сделал я. Завтра сама, ладно?

Вера посмотрела на периферический внутривенный катетер, торчавший у пациентки из руки, и тяжело вздохнула. Она бы никогда раньше за такое не взялась! Вера чувствовала, что отступила где-то там, в оставленной за дверями больницы жизни.

– Давай, – едва слышно произнес Виктор.

Тогда Вера ввела фентанил, отстраненно задумавшись о том, что эта наркота сгубила, должно быть, не одну жизнь. Вера взяла в руки пропофол. "Ведь если я ошибусь, никто не простит меня", – мелькнуло в голове. Белая тягучая жидкость скользнула в катетер. Пациентку унесло в сон.

Виктор подошел сзади и протянул Вере маску. Хирург уже успел запустить наркозный аппарат. Теперь он подавал в дыхательный контур смесь, богатую кислородом.

– Плотно прижми к лицу, – с этими словами хирург продемонстрировал необходимое движение.

Вера послушалась. Промелькнуло воспоминание о занятиях по реанимации. Виктор тем временем уже оказался у простертой руки пациентки и добавил еще одну дозу в катетер.

– Рокуроний.

"Яд кураре", – всплыла в памяти непрошенная ассоциация. Вера плотнее прижала маску. Нужно как следует насытить кровь кислородом перед тем как мышцы девушки полностью выключатся и она перестанет дышать самостоятельно. Вера неуверенно посмотрела на ларингоскоп и поняла, что страх ее парализовал не хуже рокурония.

– Интубируй! – вернул ее в реальность голос хирурга.

– Я не смогу, – отпрянула от стола Вера.

Дыхательная маска, больше не удерживаемая руками анестезиолога, скользнула на пол.

– Вера! – в этом возгласе звенели разом и напряжение, и горечь разочарования. – Не ошибается только тот, кто ничего не делает! Если я примусь за твою работу, придется тебе идти обратно!

Пересилив себя, Вера схватилась за железную ручку и зажгла лампочку над основанием клинка. Вера неуверенно приоткрыла пациентке рот и вывела нижнюю челюсть, как ее когда-то учили на первой помощи. Виктор оказался рядом.

– Кистью не вращай, – вовремя предупредил хирург. – Просто тяни вверх.

Вера поняла, что подцепила клинком нижнюю челюсть. В этот миг хирург уже всунул в ее свободную руку интубационную трубку, и Вера пихнула ее девушке в горло, продолжая крепко держаться за ручку ларингоскопа.

Следом он поднял с пола маску и отсоединил ее от дыхательного контура. Вскоре гофрированные полупрозрачные трубки оказались у Веры в руке. Осталось только присоединить их к ингаляционной трубке, установленной в горле у пациентки, что Вера и сделала.

– Поздравляю, – похвалил хирург. – Твоя первая интубация.

Вера почувствовала, как пот струится по спине.

– Сейчас фиксируй трубку и следи за состоянием пациентки.

Сделав необходимое, Вера шлепнулась на стул и стала смотреть на аппарат. Мех качал, пульс ровно бился на мониторе, механические легкие вдували в обездвиженное тело воздух. Что угодно могло пойти не так, потому что Вера ничего в анестезиологии не понимала. Помнила только выдержки из студенческого курса.