Призрачная любовь

— Что за…? Куда ты несешься, парень?! — Олег почти подхватил на руки тело пасынка, которого трясло, словно в падучей. — Что происходит?

— Там…там…

Дверь одной из квартир распахнулась, и старушка в стареньком поношенном платье замахала им рукой:

— Вы из той квартиры? Из сто двадцать третьей? Ой, и когда же все это только кончится!

— Кто мне расскажет, что произошло? — прошипел Олег, измученный событиями последних дней и донельзя изумленный поведением названного сына, которого всегда почитал разумным и рассудительным. Состояние молодого человека всерьез его пугало.

А тут ещё сумасшедшая старуха!

— А чё на детей орать? — заворчала старуха. — Не виноватыя они! Квартира та проклятая, нечистая. Уж ни одного извела, на тот свет отправила.

Олег нахмурился, всем своим видом показывая, что не мешало бы нахальной соседке замолчать и убраться.

— Там что-то было, Олег. В ванной. А затем на лестнице, — с трудом переводя дух, проговорил Мишка.

— Ты тоже станешь мне говорить о призраках, мать твою?! — истошно заорал Олег, теряя всякое терпение.

— Мать моя тут не при чем, — холодно парировал Миша. — А я видел то, что видел. И Лена, как мне кажется, тоже видела. И тот парень, чью смерть пытались повесить на твою дочь.

— И многия другия тут такого повидали! Вспоминать жуть, чистая жуть! — Охнула старушка, словно побочный персонаж, проходящий по заднему плану.

— Ладно, — отчеканивая слова, сквозь ниточку, в которую сложились губы, произнес Олег, — я поднимусь и посмотрю, что тебя так напугало.

— Я пойду с тобой, — кивнул Мишка, гордясь собой за проявленное мужество.

Он сам был не уверен в том, что видел. Не мог нормальный человек в такое поверить. И все же, он кроме кофе сегодня ничего не пил. И психическими заболеваниями никогда не страдал.

Они решительно поднялись на пятый этаж. Преодолевая накатывающий волнами иррациональный ужас, Миша посмотрел на лестницу, ведущую на чердак.

Пусто!

Но ощущение потустороннего холода и угрозы продолжали давить на плечи.

— Ты чувствуешь запах? — спросил Олег. — Твою мать, да это же газ! Придурок, ты оставил включенной колонку?!

Олег, не раздумывая, бросился в квартиру и бегом направился к ванной, резко рванув дверь на себя. Из открытого проема на него клубком понеслось оранжевое, в голубых всполохах, пламя. Больше ничего видеть он уже не мог. От оглушительного грохота содрогнулся подъезд. Михаила отбросило волной в сторону и, уже теряя сознание, он чувствовал, как летит вниз, пересчитывая зубами ступени. Как падают сверху штукатурка и кирпичи. И как за ним по пятам летит огонь.

Глава 22 Вспомнить все?

Сознание возвращалось медленно. Очень медленно. Миша, не открывая глаз, вспоминал, как ворвался в квартиру вслед за Олегом; как горячее пламя понеслось на встречу, как он развернулся, скорее по инерции, чем всерьез надеясь уйти от обжигающих объятий воспламенившегося газового облака. Как боль, острая, горячая, ударила в спину. На секунду Мишка снова увидел, как живым факелом вспыхнула фигура отчима. Ощутил запах горящей плоти. Услышал отчаянные крики.

А потом — тишина.

Почему-то было не больно? Совсем не больно! Странный факт, если учитывать встречу с огненным смерчем, недвусмысленно давшим понять, что хочет его проглотить. Какое же количество обезболивающих препаратов пришлось использовать медикам? Да и где найти такие наркотики, способные оставить сознание трезвым, но при этом полностью отключить боль?

Не было не только боли. Тело словно перестало существовать. Мишка не чувствовал ни ног, ни рук. Подняв веки, он обнаружил, что лежит на чем-то каменном, твердом и узком, словно скалистый выступ, окруженном со всех сторон туманом, — влажным, липким, скрывающим очертания предметов. На самом Мишке болталось нелепейшей одеяние: длинная рубаха, просторная, невзрачная, легкая. И более ничего. Даже белья на себе он не чувствовал. Что же это такое?

В тумане раздались звуки, будто кто-то рассекал волны веслом. Почти в самые ноги ему ткнулся узкий вострый нос деревянной лодки.

— Ну, садись, смертный, — в густом женском голосе Мишка отчетливо расслышал насмешку.

Миша последовал данному совету. Он не сомневался, что впереди долгий путь.

— Кто ты? — наконец спросил он, справившись с волнением, у серой фигуры на носу лодки.

— Для тебя я — никто и ничто, безликий проводник к Другому Берегу, — прозвучал ответ.

— А Другой Берег — что это? — не унимался Мишка. — Новое воплощение? Посмертие?

— Это уж как решат Старейшие.

И это — все?

Все?!