Призрачные дороги

Агаи сжал пальцами виски, мотнул головой:

– Нет, не выйдет. Я не знаю заклинания, действующего с одинаковым успехом на комара и лису! И вообще в последнее время у меня все идет наперекосяк!

Возразить было нечего – маг сказал правду – и незачем: без меня нашелся тот, кто утешил. Андру деликатно тронул сирин за рукав:

– Не расстраивайтесь, Агаи. Ложитесь спать, завтра что-нибудь придумаем. Уверен, есть способ сделать купол более устойчивым. Кстати, не подскажете, что должен собой представлять в конечном итоге результат ваших трудов? Как вы хотите изменить заклинание?

Агаи пожал плечами:

– Я вижу только два пути… Первый – сделать купол более прочным, добавив воды. Но это тупик. Я сумею «нарастить» водяной слой настолько, чтобы животные ему были нипочем, но он не удержится в воздухе без постоянной подпитки, а вот на это моих сил уже не хватит. Разве что превратить воду в лед…

Андру возразил:

– Не пойдет. Тогда изменятся свойства и исчезнет невидимость.

– Я тоже так думаю. Второй способ… Не уверен, но можно поэкспериментировать с упругостью. Хотя не знаю, что мне это даст. – Сирин огорченно махнул рукой: – Не могу сегодня больше думать. Сил нет, и в голове гудит. Надо поспать.

И покосился в мою сторону, ожидая, что скажу.

Я, подумав немного, огласил решение:

– Хорошо, задержимся еще на одну ночь. Без купола в степь соваться нельзя.

Андру улыбнулся магу:

– Спите спокойно, а я буду думать за вас. В голове вертится одна идея, надо всего лишь ухватить ее за хвост.

Маг снова посмотрел на меня, ожидая приказа. Пришлось кивнуть, выражая солидарность с упырем. Только после этого аптекарь отправился почивать.

Вампир глубоко вздохнул и проводил сирин задумчивым взглядом:

– Знаете, этот мальчик очень напоминает меня в далеком прошлом.

– Это чем же? Глупостью?

Упырь слегка улыбнулся:

– Желанием стать героем.

Я в ответ только хмыкнул:

– Значит, точно глупостью. Скажите, по опыту прожитых лет, она хоть лечится?

Князь рассмеялся:

– Не у всех.

Прищурил глаза и уставился мне за спину: на Эрхену. Она в нерешительности переминалась с ноги на ногу, словно хотела что-то сказать, но храбрости не хватало. Перехватив мой взгляд, девушка робко улыбнулась.

– Позже приду, не жди, – махнул я рукой и снова повернулся к вампиру.

Тот уже рассматривал ближайший куст. Я тоже присмотрелся.

Холода еще не пришли, и растения неохотно расставались с листьями: куст щеголял россыпью золотых «монет», притягивая внимание. Но вампира привлекло другое: между ветками поблескивали в свете лун тонкие нити паутины. В середине изящного кружева сидел крупный паук, раскрашенный желто-черными полосами, словно тенями.

– Знаете, Дюс, иногда мне кажется, что люди ведут свой род от пауков. Так же плетут сети и поджидают подходящую добычу, а еще – пожирают друг друга.

На меня накатило чувство брезгливости. Пауки, даже маленькие, после памятных событий в лесу не вызывали симпатии, поэтому я хмыкнул:

– Нелестное сравнение для нас.

Тем временем вампир срезал ногтем былинку, подошел к кусту и осторожно ткнул ею хозяина паутины. Тот, на секунду замерев, подобрал под себя лапы, а потом торопливо рванул вверх и забился в трещину на коре.

Вампир иронично поднял брови:

– Совсем как люди.

– А вы, упыри, разве другие? – раздался за спиной напряженный голос. К нам подошел Рис.

Правитель вампиров повернулся, холодно взглянул на него и ответил:

– Истина ваша, Лаланн. Мы тоже произошли не от богов.

В глазах Андру на мгновение мелькнула насмешка, но когда он снова заговорил, тон оставался по-прежнему безукоризненно вежливым:

– Зато среди вас еще встречаются люди, похожие на кусачих ос. Но они долго не живут – их давят.

Рис в ответ на завуалированную угрозу растянул губы в хищном оскале, а я внутренне подобрался, готовясь вмешаться: ссора явно грозила перерасти в драку.

Вампир задрал породистый нос, готовясь выдать очередную фразу, полную скрытого яда, но вместо этого замер и резко повернулся к кусту. Правитель нежити буквально вперился взглядом в паутину, словно интереснее ее во всем белом свете ничего не существовало. Высокородный упырь долго разглядывал ловчую сеть, наконец победно улыбнулся, поклонился и, небрежно бросив:

– Спокойной ночи, господа, – удрал.

Рис настороженно вытянул шею:

– Что это значит?

Признаться, я тоже хотел бы это знать, поэтому подошел ближе к невесомым тенетам.

Ничего интересного не обнаружил, а потому, не скрывая досады, сказал:

– Да Мо его знает!

И отчитал друга:

– Рис, не объяснишь, почему ты постоянно задираешь упыря? Что за… ребячество?

Милитес угрюмо промолчал, а я не удержался и задал вопрос, который давно меня интересовал:

– Не жалеешь, что позвал нас к себе?

Лаланн ответил вопросом:

– Я что, выгляжу настолько несчастным? Нет, конечно. Тогда придется жалеть, что не дождался укуса вампира в Наорге. И потом… откуда я знаю, что уготовил мне Ирия?

Милитес поддел носком сапога кучку опавшей листвы, она расползлась в стороны, выставив на всеобщее обозрение большой крепкий гриб с коричневой лакированной шляпкой.

Лаланн рассмеялся:

– Вот видишь! Пока удача на моей стороне.