Призрачные огни

Докатилась она до края сухого речного русла, образовавшегося в пустыне во время паводков. Тогда оно представляло собой бурлящий поток, но в остальное время года было сухим, как сейчас. Ширина его составляла около пятидесяти футов, глубина – около тридцати, со слегка покатыми берегами. Рейчел остановилась у самого края русла, но немедленно оценила ситуацию и поняла, что ей следует делать. Она перекатилась через край и покатилась вниз по стене, отчаянно надеясь избежать острых камней и гремучих змей.

Нахватав синяков во время спуска, она грохнулась на дно с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Тем не менее с трудом поднялась на ноги, взглянула вверх и увидела Эрика, вернее, то, чем стал Эрик. Он стоял на краю стены, уставившись на нее. В принципе, расстояние между ними было невелико: высота стены составляла футов тридцать – но эти тридцать вертикальных футов казались длиннее, чем столько же горизонтальных: как будто она стояла на улице, а он – на крыше трехэтажного дома. Ее решимость и его колебания дали ей еще немного времени. Если бы он скатился за ней, то наверняка уже поймал бы ее.

У Рейчел оказалось маленькое преимущество, и она поспешила им воспользоваться. Повернув направо, побежала по плоскому дну русла, стараясь не налегать слишком сильно на поврежденную лодыжку. Она не имела понятия, куда приведет ее русло. Но продолжала двигаться и осматриваться в поисках чего-нибудь, что могла бы использовать для своего спасения, чего-нибудь…

Чего-нибудь.

Всего, что угодно.

Но спасти ее могло только чудо.

Она думала, что Эрик бросится вниз, но он этого не сделал. Вместо этого он остался наверху и побежал по краю русла, не сводя с нее глаз и не отставая ни на шаг.

«Скорее всего, – подумала она, – он тоже ищет что-нибудь, что можно использовать».

Глава 29 Человек, сотворивший себя

С помощью шерифа округа Риверсайд, который прислал им патрульную машину и своего помощника в качестве водителя, Шарп и Пик к половине пятого дня во вторник вернулись в Палм-Спрингс и сняли два номера в мотеле на Палм-Каньон-драйв.

Шарп позвонил Нельсону Госсеру, дежурившему в доме Эрика Либена в Палм-Спрингс. Госсер привез им халаты, отнес их одежду в срочную стирку и чистку и доставил две порции жареного цыпленка по-кентуккски с шинкованной капустой и жареной картошкой и бисквиты.

Пока Шарп и Пик пропадали у озера Эрроухед, обнаружился «Мерседес-560» с одной спущенной шиной. Его нашли за пустующим домом в нескольких кварталах от Палм-Каньон-драйв. Также удалось проследить, что Шэдвей взял напрокат голубой «Форд» в прокатном пункте в аэропорту. Разумеется, пользы от этих сведений никакой не было.

Шарп позвонил в аэропорт и поговорил с пилотом вертолета. Ремонт уже почти закончился. Через час его заправят, и он будет в полном распоряжении заместителя директора.

Отказавшись от жареной картошки, которая, по его мнению, приводит к сердечным заболеваниям, и от капусты, которая вредна после апреля, Шарп снял с цыпленка хрустящую кожу и жир и съел только мясо, одновременно обзванивая своих подчиненных, оставшихся в лаборатории Генеплана в Риверсайде и других местах в округе Ориндж. В деле было занято более шестидесяти агентов. Со всеми он не мог переговорить, но, связавшись с шестью, получил достаточно четкую картину того, как шло расследование.

А оно зашло в тупик.

Куча вопросов, и никаких ответов. Где Эрик Либен? Где Бен Шэдвей? Почему в домике над озером Эрроухед вместе с Шэдвеем не было миссис Либен? Куда она уехала? Где она сейчас? Есть ли опасность, что в руки миссис Либен и Шэдвея могут попасть доказательства, с помощью которых они сумеют раскрыть тайну проекта «Уайлдкард»?

При таком количестве срочных, требующих ответа вопросов и после унизительно неудачной поездки к озеру Эрроухед любой человек потерял бы аппетит, но Энсон Шарп успешно разделался с цыпленком и бисквитами. Учитывая, что он рисковал всем своим будущим, практически подчинив цели Бюро в этом деле своему личному стремлению отомстить Бену Шэдвею, можно было предположить, что вряд ли он сможет лечь и заснуть, как невинный младенец. Но, снимая покрывало с огромной кровати в мотеле, Шарп знал, что бессонница ему не грозит. Он всегда умел засыпать мгновенно, вне зависимости от обстоятельств, стоило ему только положить голову на подушку.

Ведь он был человеком, чья единственная страсть – он сам. Его преданность распространялась только на него самого, его интересовало только то, что касалось его лично. Поэтому забота о самом себе – хорошая еда, сон, поддержание формы, приличный внешний вид – была главной жизненной целью. Кроме того, будучи искренне уверенным в своей исключительности, считая себя баловнем судьбы, он никогда не расстраивался из-за неудач, так как был убежден, что невезение и разочарование – вещи преходящие, несущественные отклонения на пути к величию и признанию. Ведь его путь не может не быть гладким.