Призрачные огни

Издавая против своей воли странные мяукающие звуки, она открыла коробку, достала другую спичку и зажгла ее. На этот раз ей удалось сделать лишь шаг, прежде чем она погасла.

Кошмарный мутант, похоже, начал дышать легче и выпрямился, подняв свою чудовищную голову.

«Дождь, – с отчаянием подумала Рейчел, – дождь смывает с него бензин».

Когда она дрожащими руками доставала третью спичку, Бен сказал:

– Вот! – и поставил у ее ног ведро.

Она сразу поняла. Чиркнула третьей спичкой по коробке, но не смогла зажечь ее.

Чудовище уже отдышалось и снова завизжало.

Рейчел еще раз чиркнула спичкой и вскрикнула от радости, когда та зажглась. В ту же секунду она бросила горящую спичку в ведро, и остатки бензина в нем мгновенно вспыхнули.

Лейтенант Вердад, дожидавшийся своей очереди, выступил вперед и пинком отбросил ведро прямо на то, что когда-то было Эриком.

Горящее ведро ударило по бедрам чудовища, одетым в джинсы, куда тоже попала часть бензина. Пламя выпрыгнуло из ведра, помчалось по покрытой шипами груди мутанта и быстро охватило его уродливую голову.

Но и огонь не остановил его.

Завопив от боли, превратившееся в столб огня существо двинулось вперед куда быстрее, чем Рейчел полагала возможным. В красно-оранжевом свете танцующего пламени она видела его протянутые руки и на ладонях – то, что казалось ртами, и тут оно дотронулось до нее. Рейчел едва не умерла сразу от ужаса. Она предпочла бы ад этому прикосновению. Существо схватило ее одной рукой за шею, и она почувствовала, как эти отверстия на ладонях впиваются в ее плоть, ощутила рядом огонь, разглядела шипы на его огромной груди, на которые он легко и быстро может ее нанизать, – множество вариантов умереть. Оно подняло ее, и она поняла, что смерть рядом, но тут появился Вердад и открыл пальбу из револьвера, всадив две пули в голову чудовища. Не успел он выстрелить в третий раз, как Бен в каком-то сумасшедшем прыжке на манер карате, взлетел над ними и обеими ногами ударил чудовище в плечо. Рейчел, почувствовав, что оно отпустило ее руку, принялась извиваться и бить ногами в горящую грудки неожиданно ощутила, что свободна, а чудовище свалилось в пустой бассейн. Она упала на бетонную кромку: свободна, свободна, вот только туфли горели.

Нанеся удар, Бен сам упал влево, ударился о бетонную кромку, но сразу вскочил, успев увидеть, как чудовище падает в бассейн с той стороны, где мелко. Он также заметил, что туфли Рейчел горят, рванулся к ней, упал на нее и загасил огонь.

На мгновение она судорожно прижалась к нему, он тоже сжал ее в объятиях, так же нуждаясь в поддержке, как и она. Бен грудью чувствовал, как бьется ее сердце, и не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь испытывал еще такое блаженное чувство.

– Как ты?

– Ничего, – ответила она дрожащим голосом.

Он снова сжал ее в объятиях, потом быстро осмотрел. На руке и шее виднелись кровоточащие круглые пятна там, где присосались рты, появившиеся на руках мутанта, но раны не выглядели слишком опасными.

Существо в бассейне кричало так, как никогда не кричало раньше, и Бен подумал, что оно бьется в предсмертной агонии, хотя поручиться за это не мог.

Они вместе, обнявшись, подошли к краю бассейна, где уже стоял лейтенант Вердад.

Чудовище горело, словно свечка. Спотыкаясь, оно направлялось вниз по покатому дну бассейна, пытаясь добраться до скопившейся на дне дождевой воды. Но ливень ничуть не сбивал пламя, и Бен подозревал, что и лужа внизу тоже не поможет. Огонь был таким сильным, как будто питался не только бензином, а чем-то еще, что вырабатывало тело мутанта. На полдороге существо упало на колени, хватаясь когтистыми руками за воздух, а потом – за бетонное дно бассейна. Извиваясь, оно с трудом поползло на животе в надежде достигнуть спасения.

В воде, под прохладной поверхностью, горели призрачные огни. Его тянуло к ним не за тем, чтобы просто загасить огонь, съедающий его тело, но чтобы выпустить наружу тот огонь, что жег его изнутри. Непереносимая боль жертвоприношения вызвала к жизни то, что осталось от человеческого сознания, вывела его из транса, в который он погрузился, когда возобладала первобытная, дикая его часть. На какое-то мгновение он вспомнил, кто он, чем он стал и что с ним происходит. Но он также знал, что все это временно, что сознание исчезнет, что та маленькая сохранившаяся доля его интеллекта навсегда будет уничтожена в процессе роста и изменений и что единственное спасение для него – смерть.

Смерть.

Он так старался избежать смерти, так рисковал, чтобы спасти себя от могилы, но теперь он приветствовал Харона.

Заживо съедаемый пламенем, он полз и полз вниз к призрачным огням под водой, странным огням, горящим на далеком берегу.

Он перестал кричать. Он уже миновал границу страха и боли, его охватили великий покой и одиночество.