Призрачные сердца

[Неизвестный]: Ты далеко не убежишь, сука. Я получу то, что мне причитается.

[Неизвестный]: Ты не так умна, как думаешь. Ты никчемная. Эти деньги мои, и я заставлю тебя вернуть все до последнего гребаного цента.

[Неизвестный]: Ты получишь по заслугам. Перестань заставлять меня преследовать тебя. Это только злит меня.

[Неизвестно]: Я знаю, что ты забрала ее. И теперь тебе следует опасаться не только меня.

[Неизвестный]: Теперь это личное. Ты пожалеешь об этом.

Я нахмурился и проверил ее контакты, чтобы узнать, сохранилось ли что-нибудь. Там были номера Джастина и Танцующей пони. Номер сохранен как НЕ ОТВЕЧАЕТ, и я скопировал номер и подтвердил, что на остальной части телефона ничего нет, прежде чем вынул SIM-карту и разломил ее пополам. Я выключил телефон и положил его на кухонную стойку. Теперь уже слишком поздно принимать меры предосторожности, поскольку тот, кто преследовал ее, находился здесь, хотя и без Особой Надежды, но, по крайней мере, он не смог бы отследить ее точное местоположение. Все, что угодно, лишь бы усложнить жизнь ублюдку, который мог так разговаривать с женщиной.

Я бросил взгляд на кучу материи, на которой спала Фрейя. О каких деньгах он говорил? Она воровка? Этот парень — засранец, и он заслуживал того, что с ним случится, когда он попадет в мои руки, но я ничего не знал о ней. Ничего. Она для меня — джокер, и прямо сейчас я понятия не имел, какой дикой она могла оказаться.

Я сидел за столом и поглядывал на окна, когда Фрейя проснулась, настороженно улыбаясь сонными глазами.

— Доброе утро, — сказала она, сопровождая свое приветствие зевком.

— Мне нужны все твои телефоны, — резко потребовал я. Ее взгляд опустился туда, где она положила один на край стола. — Я избавился от этого, — резко сообщил я ей, когда она ничего на столе не нашла. — Мне нужны остальные.

Она сглотнула и отступила назад.

— Что?

Я стиснул зубы.

— Кто бы, блядь, тебя ни искал, он здесь в Литтл-Хоуп, — ответил я. — и они используют сигнал твоего телефона, чтобы найти тебя. Итак, телефоны. Все. Сейчас же.

За мгновение она из смертельно бледной стала ярко-красной.

— Ты рылся в моих вещах?

— Мне не нужно проходить через это, чтобы понять, что ты облажалась.

Ее ноздри раздулись.

— Верно. А ты, — защищалась она насмешливым голосом, — никогда этого не делаешь. Ты так могуч на своем высоком коне, что просто всегда прав.

— Ты принесла это дерьмо к нашему порогу, — зарычал я. — К моему порогу. А теперь ты бесишься из-за того, что я веду себя как мудак?

Ее лицо изменилось в одно мгновение, на нем появилось чувство вины. Она выглядела… опустошенной. Ее глаза широко раскрыты от страха, и я мог сказать, что она прикусила внутреннюю сторону щек, чтобы остановить выступившие слезы.

— Мне нужно знать, что произошло, чтобы я знал, чего ожидать, — мой голос звучал сурово, потому что я на мгновение забыл, что я не сержант-строевик, командующий солдатом-новичком. Сжав губы на мгновение, я попытался изменить свой подход, смягчая тон, насколько это возможно. — Ты можешь ответить на мои вопросы, чтобы я был… готов?

Она молча покачала головой, и слеза скатилась из уголка ее глаза.

Я тяжело вздохнул.

— Фрейя, я могу помочь.

— Я не просила тебя о помощи, — ее голос звучал отстраненно.

— Я знаю, что ты ее не просила, но она тебе явно нужна.

Она сглотнула и прерывисто задышала, направляясь к дивану.

— Черт, — выдохнула она. — Нет никаких шансов, что моя машина готова, поэтому я не могу выбраться отсюда.

— Нет.

Мой тон снова стал резким, но она сама виновата в этом. Да, я хотел битвы, но нет, я не хотел ввязываться в чужую драму. Хуй знает, что там произошло, у меня и без этого хватало забот.

— Кто отправлял тебе эти сообщения?

Я шире расправил плечи, выглядя более угрожающе. Не хватало только света, падающего ей в лицо. Я знал, что вел себя как мудак, но мне нужно знать, что, черт возьми, здесь происходило.

Ее лицо исказилось от боли, и я почти почувствовал себя виноватым. Подавляя это чувство, я встал и пересел в кресло, пристально глядя на нее.

— О каких деньгах идет речь, Фрейя?

Она закрыла глаза, и я подумал, что она снова собиралась уклониться от ответа, но она этого не сделала.

— Мне жаль, Алекс, — ее голос настолько же усталый, насколько и жалобный. — Я не думала, что мои проблемы последуют за мной сюда, и я, безусловно, не хотела приводить их к твоему порогу. Я думала, что была осторожна.

В ее голосе нет сарказма; она звучала и выглядела абсолютно несчастной.

— Мне нужно уйти, Алекс, — добавила она. — Прямо сейчас.

— Почему, Фрейя? От кого ты убегаешь?