Призрачный город

Прислушиваясь к замирающему в углах холла эху, Тэллоу вгляделся в полумрак и с изумлением понял, что раскатистый голос принадлежал согбенному, худому и морщинистому старику, облаченному в полинялую серебряную с золотом ливрею, которая вряд ли была моложе того, кто ее носил.

— Приготовь обед, Фенч! — крикнула Пандора. — Обед на двоих, и постарайся как следует!

— Слушаюсь, госпожа, — подняв облако пыли, старик повернулся и исчез за едва различимой дверью.

— Один из моих слуг, — прошептала Пандора доверительно и хмуро прибавила:

— А еще у меня служит его жена, разрази ее гром!

Ее злобный шепот напоминал шипение змеи. Тэллоу, не имея ни малейшего представления о здешнем жизненном укладе, подивился ненависти, что прозвучала в словах Пандоры. Ему на ум тут же пришли десятки причин, но он все их отринул. Он был не из тех, кто делает поспешные выводы; он предпочитал вообще не делать выводов, видя в их бесповоротности дорогу к смерти. Между тем Пандора повлекла его через весь холл к широкой дубовой лестнице.

— Идем, Джераим, — промурлыкала она, — идем, мой милый Тэллоу. Поищем вам подходящее платье.

К Тэллоу вернулось его прежнее веселое настроение, и он шустро запрыгал по лестнице, перебирая в воздухе длинными ногами. Таким манером они добрались до третьего этажа этого большого, сумрачного дома. Их волосы, рыжие у Тэллоу и иссиня-черные у Пандоры, растрепались; они беспрерывно смеялись, поглощенные друг другом.

На третьем этаже Пандора остановилась перед одной из дверей, на вид — весьма тяжелой и массивной. Тэллоу слегка запыхался, ибо непривычен был к подобным восхождениям, и даже начал икать. Пандора крепко сжала ручку двери, напряглась, закусила губу, — и дверь со скрипом отворилась.

А ветер, который загнал лодку Тэллоу на песчаную мель, стонал над золотой ладьей, увлекая ее навстречу судьбе.

— Джефраим, — прошептала Пандора, когда он откинулся в кресле, поднеся к губам стакан размером со свою голову, до краев наполненный бренди.

Глупо улыбаясь, Тэллоу пробормотал что-то невразумительное. Обед был превосходным, а красное вино — замечательным.

— Джефраим, откуда вы? — она подалась к нему через узкий столик. На ней теперь было темно-голубое вечернее платье, которое переливчатым каскадом спадало с ее гладких плеч к талии, чтобы внезапно раскрыться коконом у колен. На левой руке ее сверкали два перстня с самоцветами, а тонкую шею обхватывала золотая цепочка. В душе у Тэллоу бушевал ураган страсти, а еще он испытывал детское благоговение перед удачей, что одарила его своей милостью. Он положил руку на ладонь Пандоры. Восторг и предвкушение наслаждения переполняли его, и когда он заговорил, голос его завибрировал от сдерживаемых чувств.

— Из города, до которого много миль, — сказал он.

Она как будто удовлетворилась таким ответом.

— А куда вы направляетесь, Джефраим? — спросила она вроде бы без любопытства.

— Я… я гонюсь за золотым кораблем, который, кстати, проплыл мимо вашего дома как раз перед тем, как мне напороться на мель. Вы его видели?

Она рассмеялась. Смех ранил его, заставил убрать руку.

— Глупый Тэллоу! — воскликнула она. — Такой корабль тут не проплывал. Я не видела его, хотя долго стояла в саду, глядя на реку. Я замечаю все корабли.

— А этот не заметили, — пробормотал он, рассматривая содержимое стакана.

— Ваши шутки, Джефраим, понять не так-то просто, — сказала она мягче. — Но я уверена, что приноровлюсь к ним, когда мы узнаем друг друга ближе.

Последние слова она произнесла едва слышно, однако тон, каким они были сказаны, придал мыслям Тэллоу совершенно иное направление. К нему вернулась уверенность в себе, которая была так жестоко уязвлена минуту назад. Он обхватил обеими руками стакан с бренди, поднял его и опорожнил одним глотком. Причмокнул губами, судорожно сглотнул — и с размаха припечатал стакан к столу, так что подпрыгнула вся остальная посуда.

Вытерев рот тыльной стороной ладони, чуть при этом не подавившись рукавом своей новой красной плисовой куртки, он оглядел маленькую, освещенную свечами комнату. В глазах у него зарябило. Он обидчиво помотал головой и, упершись руками в стол, поднялся. Пристально поглядев на женщину, нерешительно улыбнулся.

— Пандора, я люблю тебя, — выговорив это, он почувствовал невыразимое облегчение.

— Хорошо, — промурлыкала она. — Так будет еще легче.

Тэллоу был слишком пьян, чтобы задуматься над тем, что она имеет в виду. Пошатываясь, он направился к ней. Она медленно и величественно встала из-за стола и пошла ему навстречу. Он обнял ее и поцеловал в шею, потому что, когда она стояла, выпрямившись во весь рост, он не мог дотянуться до ее уст. Она крепко прижалась к нему, провела рукой по спине, погладила по загривку. Другая ее рука поползла вниз по его бедру.

— О! — простонал он вдруг. — Кольцо царапается!

Пандора было надулась, потом улыбнулась и сняла кольца. Тэллоу запутался в своих узких брюках из черного бархата, торопясь остаться нагишом.

— Не пойти ли нам в постель? — предложила Пандора в самый подходящий момент.

— Конечно, — от всей души согласился Тэллоу. — Конечно.