Призрачный маяк

— Давай. А потом мы поговорим. Я не могу говорить с тобой серьезно, пока ты так одета, — криво улыбнулась Юханна.

У Паулы все сжалось внутри. Она обожала улыбку подруги, но в последнее время та так редко улыбалась…

— Может, поставишь чайник, пока я переодеваюсь? Увидимся в кухне.

Юханна кивнула. Окоченевшими пальцами Паула сняла одолженную одежду и достала джинсы и футболку. Одевшись, сделала глубокий вдох и вышла на кухню. Как бы ни страшил ее разговор, выбора у нее не было. Оставалось только зажмуриться и броситься в пропасть.

* * *

Он ненавидел ей врать. Сестра столько лет поддерживала его. Он презирал себя за то, что впервые в жизни готов был пожертвовать всем тем, что они построили вместе. Андерс тяжело дышал от напряжения. Дорога в гору под Мёрхультом была крутой. Ему нужно было выйти на воздух. Побыть одному. Без Вивиан. Иногда прошлое казалось таким близким. Вот ему снова пять лет. Он лежит под кроватью Вивиан, зажав уши. Сестра рядом, обнимает его за плечи. Там, под кроватью, они научились выживать. Но Андерсу больше не хотелось выживать, ему хотелось жить, а Вивиан мешала ему достичь желаемого.

Рядом на бешеной скорости пронесся автомобиль, вынудив Андерса отпрыгнуть на обочину. За ним находился «Бадис». Их совместный проект. Бедный Эрлинг. Он еще и предложение Вивиан сделал… Вчера бедняга позвонил Андерсу и пригласил отпраздновать помолвку. Но Андерс заподозрил, что Вивиан не посвящена в эти планы. Как и в то, что приглашены жирный комиссар полиции с женой. Андерс отказался под каким-то нелепым предлогом. Комбинация Бертиля Мелльберга и Эрлинга Ларссона хорошего вечера не обещала. Да и праздновать Андерсу было нечего.

Дорога пошла вниз, под гору. Определенной цели у Андерса не было. Он шел куда глаза глядят. Пнул камушек, тот покатился и исчез в канаве. Андерс чувствовал себя таким, как этот камушек. Вся его жизнь стремительно неслась под откос. Вопрос только, в какой канаве он скоро окажется. Все это может кончиться очень плохо. Ночью он глаз не сомкнул, продумывая решение проблемы. Но ничего не мог придумать. Это напомнило ему о той беспомощности, которую он ощущал тогда, лежа под кроватью.

Достигнув каменного моста, мужчина остановился. Ему было известно, что здесь живут лебеди, которые обычно строят гнезда справа от моста и каждый год заводят детенышей, несмотря на близость к дороге. Андерс слышал, что самец и самка лебедя всю жизнь держатся вместе. Это было и его мечтой тоже. До последнего времени у него была только сестра. Он думал, что она и есть его спутница на всю жизнь. Не в любовном смысле, конечно. Но теперь все изменилось. Нужно было принять решение, но Андерс не находил в себе мужества. Не потому, что не повзрослел, и не потому, что многим обязан Вивиан — своему ангелу-хранителю.

Сколько раз они с Вивиан могли погибнуть! Когда мама была жива, в доме уже пахло спиртным, но в нем была и любовь тоже. Когда мама решила уйти, когда Улоф нашел ее в спальне на полу рядом с пустыми банками от таблеток, тогда же закончилось их детство. В поступке матери Улоф обвинил их с Вивиан. Наказание было суровым. Каждый раз, когда к ним заглядывали тетки из социальной службы, Улоф брал себя в руки и изображал заботливого отца. Никто не мог устоять перед его голубыми глазами. Вивиан и Андерс молча наблюдали, как тетки льнут к Улофу, зная, что стоит им открыть рот — и наказание неизбежно. Кто-то предупреждал его о приходе проверки, поэтому Улоф успевал прибрать квартиру. Дети недоумевали, почему он просто не сдал их в детдом, если так ненавидел. Они с Вивиан много фантазировали на тему их новых приемных родителей, но Улоф их не отпускал. Ему нравилось их мучить… Улофа уже много лет не было в живых. Но он продолжал быть для них движущей силой. Им хотелось доказать ему, что они добились успеха, что он был не прав, когда говорил, что они ничтожества и ни на что не годятся.

Вдали показалась семья лебедей. Родители плыли впереди, за ними — их детки. Потомство было серым и страшненьким, но Андерс знал, что из него вырастут прекрасные лебеди. Интересно, они с Вивиан превратились в лебедей — или так и остались гадкими утятами?

Развернувшись, Андерс пошел назад в гору. Каково бы ни было его решение, надо поторопиться с его принятием.

* * *

— Нам все известно о Мадлен. — Патрик вошел в комнату без спроса и без приглашения сел в кресло напротив Лейлы.

— Простите?

— Мы знаем о Мадлен, — спокойно повторил Патрик. Йоста сел рядом, но боялся поднять глаза.

— Вот как… И? — скривилась Лейла.

— Вы утверждали, что сотрудничали с нами и рассказали все, что знаете. Но это неправда. Мы хотели бы услышать объяснение, — Патрик говорил четко и громко, и это оказало должный эффект.

— Я не думала… — сглотнула Лейла, — что это важно.

— Я вам не верю. И это нам решать, что важно, а что нет. — Патрик сделал паузу и добавил: — Что вы можете рассказать о Мадлен?

Лейла какое-то время молчала. Потом резко встала и подошла к книжной полке. Из-за ряда с книжками достала ключ, которым отперла верхний ящик письменного стола.