Призрачный остров

Он покрутил руль, примеряясь к нему. Похож на автомобильный! Машину Данила водил едва ли не с двадцати лет, было время, и на мотоцикле ездил, но вот водным транспортом управлять не доводилось. Оставалось утешаться тем, что они обнаружили катер, а не вертолет в кустах. Что бы он делал с вертолетом?

Данила изучил приборы, смутно подозревая, что даже если ему и удастся завести это ржавое корыто, то это будет только половина дела. Самое сложное окажется впереди – не посадить судно на мель, не опрокинуться и не заглохнуть вдали от берега. Кстати, а топлива хватит? Может, катер потому и бросили, что он не заправлен? Впрочем, Макс упоминал, что судно двигалось бесшумно. В этом месте, где мертвецы встают из могил, катера тоже, видимо, возвращаются с корабельных кладбищ. А он про какое-то топливо…

Данила мельком оглянулся на Стефанию и увидел, что она сидит на скамейке, смотрит на воду, чему-то улыбается и грызет яблоко. Квинтэссенция беспечности! Возложила на него всю ответственность. «Ну что ж, давай, Данила! Давай, Крушинин! Ты справишься! Это не вертолет, а всего лишь старый катер».

Он дернул какой-то рычаг. Судно неожиданно содрогнулось – то ли просыпаясь, то ли в молчаливом негодовании от того, как с ним обращается дилетант. Данила чертыхнулся. Нажал на кнопку. Снова дернул рычаг. Катер тихо фыркнул. Вот! А кто-то рассказывал, что он бесшумный! Воодушевившись, Данила еще раз изучил панель, и на этот раз значки и рычажки не показались ему такими уж пугающими.

– Давай, Крушинин, – пробормотал он себе под нос по старой привычке, – мотоцикл водил, машину водишь, катер поведешь. Ты сможешь, Крушинин…

– Как ты сказал? – неожиданно раздалось за его спиной. Увлекшись попыткой сдвинуть с места «корыто», он и не заметил, как Стефания догрызла яблоко и нарисовалась рядом.

– Сказал, что водил мотоцикл и машину, значит, поведу и катер, – не оборачиваясь, ответил Данила.

– Нет! Не это… Крушинин?

Черт возьми. Лучше бы он себе язык откусил. Данила медленно развернулся. Стефания стояла, опустив руки и все еще сжимая в одной недоеденное яблоко.

– Твоя фамилия Крушинин? – спросила она, заметно волнуясь.

«Не вовремя! Как же не вовремя. И не к месту».

– Да.

– Это не… очень часто встречающаяся фамилия. А отчество? Какое у тебя отчество?

«Никуда не денешься. Она бы, наверное, и так узнала. Но как же не вовремя!»

– Станиславович.

Ее губы дрогнули. Нервным жестом Стефания завела за ухо прядь и тихо пробормотала:

– Но как же… Станислав Яковлевич Крушинин был твоим папой?

– Да, он был моим отцом. А ты – его аспиранткой.

Данила сунул руки в карманы и поднял плечи, чувствуя себя не столько обвинителем, сколько обвиняемым.

– Но как же так?… – повторила Стефания растерянно. – Сочувствую, Данила.

– Сочувствую?! – взорвался он.

Ненависть, точившая изнутри, прорвалась внезапно, как нарыв, негодование выплеснулось черным гноем. Стефания отшатнулась, напуганная молниями в его взгляде. Но остановиться Данила уже не мог.

– Сочувствую?! Черт возьми, Стефания! Как можешь сочувствовать мне ты? Ты?!

– Я не понимаю… Я не понимаю! – забормотала она и отступила на шаг. – Что на тебя нашло? Я просто выразила соболезнования, потому что знала твоего отца и…

– Ты не просто его знала! Ты… Ты разрушила нашу семью! Из-за тебя погибла моя мама! Не смогла принять то, что ее муж, с которым она прожила столько лет, ушел к молодой аспирантке! Как можешь мне сочувствовать, если ты, ты столько всего натворила!

– Я?! – Ее глаза неожиданно вспыхнули гневом. Стефания решительно шагнула к нему и остановилась в опасной близости. – Я?! Ты говоришь. Что ко мне. Ушел. Твой. Отец. Ко мне! Так?!

– Стеф…

Чернильная ненависть, выплеснувшись так бурно, освободила его от долголетнего нарыва. Ему вдруг стало не только легко, но и не важно то, что сделала раньше Стефания. Не надо в настоящее тянуть прошлое – вспомнились ему слова Марины. И дело не только в тех условиях, в каких они оказались, и не в том, что не время и не место выяснять отношения. А в том, что и правда нельзя позволять прошлому уничтожать не только настоящее, но потенциальное будущее.

– Послушай… – попытался усмирить он Стефанию, хоть и не понимал, отчего она так разозлилась. Нападение – лучший способ защиты?

– Нет, теперь ты послушай! Я уже достаточно от тебя тут натерпелась! Так вот в чем, оказывается, дело! Я стала разлучницей? Меня ты обвиняешь в смерти своих родителей?! Я разбила твою жизнь?! Да черт тебя побери, рыжий! Запомни! Никогда! Слышишь, никогда! Я бы не поступила так! Никогда бы не связалась и не свяжусь с женатым мужчиной! После того, как видела, как страдала от таких отношений моя мама! Слышишь?!

Она не только приблизилась к нему так, что он, казалось, слышал ритм ее учащенно бьющегося сердца, но и в негодовании, сопровождая каждое свое слово, пребольно тыкала ему пальцем в грудь. Но Данила, огорошенный ее словами, не чувствовал тычков. Папа ушел не к Стефании?! Тогда к кому?!

– Ты знала ее? Ту, другую?

– Знала!

– И… Кто она?

– Секретарь директора! Она проработала всего месяц и уволилась сама еще до всех этих событий!