Призрачный рай (СИ)

Нервно роюсь в карманах, но сигарет нет. Напряженно думаю о порошке, заводясь еще больше. Я держался почти две недели перед свадьбой, чтобы не испоганить Сину и Джи этот день, только курил. Надо успокоиться, разговор с Осборн пошатнул внутреннее мнимое умиротворение.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает она и нежно касается моей руки, но я резко ее убираю и подрываюсь.

— Ливия… — не договариваю и тяжело смотрю на безмятежную гладь воды. Внутри меня бушует шторм. Я не знаю, что сказать. Я не в порядке, потому что ты… другая.

Пальцы механически расстегивают пуговицы на светлой рубашке. Отбрасываю вещи в сторону и кошусь на Ливию. Она поднимает глаза с немым вопросом, но я быстро отворачиваюсь и с разбега окунаюсь в воду. Ее прохлады недостаточно, чтобы затушить мой непонятный гнев. Недостаточно, чтобы унять поток вопросов. Недостаточно, чтобы осознать происходящее.

Я делаю несколько заплывов, пока немного не успокаиваюсь и надеваю беспристрастную маску, выходя из воды. Ливия по-прежнему сидит на берегу, рассматривая традиционный венок из цветов на шее. Когда я сажусь рядом и цепляю ее нарочно плечом, чувствую любопытный взгляд.

— Ты изменилась, — сухо произношу неожиданно для себя, но это факт. Истина вырывается непроизвольно наружу.

— Тебя это так задевает? — хмыкает она и невозмутимо смотрит в глаза. Прищуриваюсь, а губы изгибаются в ухмылке от ее наглости. Я как будто вернулся на три года назад в Нью-Йорк, тогда Осборн терпеть меня не могла и постоянно дерзила. Сейчас все иначе. Намного интересней. Ведь между нами многое произошло в Нью-Йорке, в Ирландии…

— Нет, наоборот, — резко опрокидываю ее на песок, нависая сверху, но Ливия выставляет ладонь и хмурится.

— Прекрати, — охлаждает мой пыл беспристрастный голос. Колючка морщится, когда капельки воды с моих прядей падают на ее щеки и губы.

— Почему? Ты же меня любишь, — мурлыкаю и провожу носом по шее, вдыхая аромат цветов и ее кожи.

— Уверен? — повышает голос Ливия и легонько ударяет кулаком по груди. — Я живой человек, мне это надоело вообще-то.

Она настойчиво отталкивает и быстро поднимается, тяжело дыша.

— Я тебя не понимаю, — брови Осборн сходятся на переносице от недовольства. — Разберись, наконец, в себе, Габриэль.

Грубо хватаю колючку за руку и стальным голосом произношу:

— Присядь, мы не договорили.

— Мы договорили полгода назад, — отрезает Ливия и разворачивается, чтобы уйти, но я с силой усаживаю ее рядом и сжимаю запястье.

— Так бы сразу сказала, что обижена, нехер выделываться, — зло бросаю, прищуриваясь, но ответ Осборн удивляет. Особенно издевательский смешок.

— Ладно, если ты так хочешь поговорить… — Ливия самоуверенно заглядывает в лицо, чуть поднимая подбородок. — Проблема в тебе, Габриэль. Твое поведение неприемлемо, оно любого доведет до ручки. Если тебе кто-то дорог — неважно, близкий друг это или любимый человек — ты его держишь и не отпускаешь. Но когда твоей добротой постоянно пренебрегают — рано или поздно терпение заканчивается. И отпусти, мне больно.

Чем дольше я смотрю в карие глаза, тем больше злюсь: на себя, на Осборн, на наш дебильный разговор.

— В тот раз… Я не хотел тебя обижать, прости, — спокойно произношу, унимая ярость.

Ливия какое-то время молчит и с горечью усмехается, покачивая головой.

— Я тебя давно простила. Не раз. Я устала считать твои «прости, я не хотел». В тот день была последняя капля. Для тебя это забава, но не для меня, — с каждым словом Осборн я все больше мрачнею и теряю самообладание. — Я попросила отпустить руку, а не сжимать сильнее, чтобы сломать.

— Я же сказал, что погорячился тогда…

— Я не навязывала тебе свое общество, как ты того пожелал, — говорит Ливия тихо, но четко, поражая своим бесстрашием. — Поэтому перестань себя вести, как ребенок, у которого отбирают игрушку, — с иронией добавляет колючка, без какой-либо грусти, еще больше взрывая мой мозг своей беспечностью и самоуверенностью.

Громко матерюсь и ржу, посылая весь этот цирк на четыре стороны. «Любимые игрушки держат всегда при себе», — ухмыляюсь своим мыслям и в упор смотрю на полную решимости Осборн. Плевать. Ее милое сопротивление напротив вызывает желание играть дальше. Новый уровень с финальным боссом. Даже глаза загораются от предвкушения. Она рано расслабилась и почувствовала победу, но малышку ждет разочарование.

— Ты ошибаешься, — театрально вздыхаю и ослабляю хватку, поглаживая нежно ее руку. — Ты не игрушка, ты… очень важный для меня человек, — поражаюсь сам себе и ласково улыбаюсь. Ливия недоверчиво прищуривается и отодвигается.

— Важный, когда есть настроение? — колючий взгляд сталкивается с моим. Из груди вырывается смешок, превращаясь в хриплый смех. — В любом случае, разговор затянулся, надо идти. Нас, наверное, обыскались.

Она стремительно удаляется, пока я быстро натягиваю штаны и накидываю рубашку, не застегивая даже на пуговицы. Догоняю Осборн и ехидно подначиваю, шагая специально позади:

— Ты такая напряженная…

Колючка фыркает и кидает:

— Что-то похожее уже было, даже не начинай.