Призрачный руфер

Лежа на кровати Горностая, Габи попытался вспомнить, как же спалось ему дома, когда этот дом еще был? Сколько ни силился, вспомнить, насколько мягкой была его постель, не получилось. Была ли его подушка настолько же твердой? Он помнил только тепло. Почему тогда не обращал внимание на это? Набегавшись за день во дворе, а часто и после драк, он всегда засыпал как убитый. Редкими вечерами не мог сомкнуть глаз, когда отец с мамой ругались за стенкой.

Ожидание затянулось, впрочем, как и погружение призрачного в негу прошлого. Он опоздал ровно на секунду, черная тень соскользнула с чужой кровати и метнулась к подоконнику, ровно в то мгновение, как от толчка чьей-то рукой открылась дверь в спальню полицейского. Горностай дернулся, увидев краем глаза шевеление в комнате, потянулся зажечь верхний свет, но в последний момент остановился.

— Это я! — подняв руки вверх, заявил Габи довольно громко. — Это я, товарищ начальник, ты же сам меня звал!

— Роберт, — буркнул полицейский, войдя в комнату.

Он был в одном полотенце на голое тело, вытирал вторым белым полотенцем почти настолько же белые волосы у себя на голове.

— Ага, — кивнул Призрачный, на всякий случай подойдя к подоконнику вплотную.

— Не убегай, я не собираюсь тебя обижать, — сообщил старший лейтенант, убрав второе полотенце от волос и бросив его на край кровати. — Давно ждешь?

Горностай замер у основания кровати, упер руки в боки, примерно там, где начиналось полотенце, обнимавшее его крепкие бедра, и посмотрел на своего гостя.

— Нет! Буквально только что пришел!

— Отдохнул?

— Ну, это… — руфер переступил с ноги на ногу. — Я только присел на секундочку. У тебя тут просто сесть не на что…

— Прилег, — казалось, недовольным тоном, поправил его Горностай.

— Не, не! Так могло показаться, здесь же темно. Я просто присел, но сразу встал. Только на секунду! На самый краешек, товарищ начальник…

— Роберт.

Призрачный сделал шаг назад и стукнулся пяткой о стену. Отступать было некуда. Только выпрыгивать обратно в окно.

— Ну, это… я помню, что Роберт. Я просто не знаю… как с тобой себя вести. Ты… это… грозный очень.

— Вообще, мне не очень нравится твоя привычка являться без приглашения. Почему ты меня тащишь через весь город на заброшенный завод, а сам позволяешь себе являться ко мне домой, лежать на моей кровати… В следующий раз, я обернусь и обнаружу тебя в душе?

Невысокая худенькая тень у окна хохотнула в кулачок.

— А-ха-ха! Скажи еще в туа…

— Там мы с тобой уже были, — еще более мрачно перебил его старший лейтенант.

Плечи тени перестали дергаться и Призрачный, изо всех сил подавляя смех, серьезно выдавил:

— Я вообще-то по делу пришел. Так понял, раз ты позвал, значит что-то узнал? Мы можем отправляться по адресу? Просто, если делать, то надо ночью. А я готов! Прямо сейчас! Могу тебя на крыше подождать!

— Зачем же? — серые глаза сверкнули двумя серебряными молниями. — Адрес есть. Поедем прямо сейчас, раз ты готов. Дай мне минуту, одеться.

— Так я это… — Габи, видя, как полицейский двинулся в сторону шкафа в углу комнаты, еще раз стукнулся пяткой об стенку в провалившейся попытке бегства из внезапно ставшей крохотной комнаты.

— Что? Это всего лишь несколько минут. Зачем тебе уходить? — отвернувшись от Габриэля и раскрыв шкаф, будто бы невзначай сказал Горностай. — Ты парень, я парень, что в этом такого? Я оденусь и отправимся вместе.

Габи не успел даже ничего вымолвить, как полотенце соскользнуло с бедер полицейского и оказалось на полу, оголив в желтом свете уличных фонарей, его белые как снег, высокие ягодицы. Руки Призрачного вцепились в подоконник, вонзившийся в его спину. Вопреки своим собственным убеждениям и принципам, он не смог оторвать взгляд от этого зрелища и неотрывно наблюдал за каждым движением сильного, белого тела Роберта. Молодой мужчина стоял к нему спиной и неспеша выбирал одежду у себя на полке.

«Как будто ее там так много» — мельком проскочило в голове Габриэля. Но эта мысль, которая обязана была разбудить руфера от запретных дум, не сделала ровным счетом ничего. Увлекшись изучением мощной спины Горностая, Габи не заметил, как сильно взмокли его ладони и пожелай он сейчас, в этот момент сбежать через окно, эта проделка обернулась бы полной катастрофой. Такими мокрыми руками невозможно крепко удержаться даже за самого себя.

— Ты замолчал, — не оборачиваясь подал голос старший лейтенант, — я смущаю тебя?

— А? — руфер сглотнул несуществующую слюну вместе с песком, невесть откуда взявшемся в его рту. — Нет, совсем нет. Чего мне сму… смущаться?

— Я тоже так подумал, — ничуть не ускорившись, и не обернувшись, продолжил искать одежду на полке Роберт, — ты же не стеснялся меня поцеловать, так чего же теперь?

— Я и не стесняюсь, — на импульсе пожав плечами, стал заикаться руфер, — все нормально.