Призрачный Странник

Было около половины десятого вечера — в это время рекреационные зоны на восьмой палубе обычно были заполнены до отказа. Но сейчас кресла и диваны в просторной комнате отдыха пустовали, всё замерло без движения, если не считать размеренного, успокаивающего вращения кинетических скульптур-мобилей; под круглыми сводами безлюдного спортзала бродило только случайное эхо — сегодня вечером никто не играл в баскетбол. В отсеке, который официально именовался развлекательным центром, а неофициально — «центральным парком» (хотя тридцатипятиметровое пространство, покрытое почвой и травой, находилось вовсе не в центре восьмой палубы), чуть слышно журчал в тишине фонтан. Спок знал наверняка, что и грузовой отсек на седьмой палубе, переоборудованный в кинотеатр, точно так же пуст — ещё один признак охватившей корабль тревоги, напряжённого ожидания новых действий со стороны пришельца.

С сумкой на плече Спок тихо прошёл мимо закрытых дверей главного компьютерного зала. Огромное помещение с его банками памяти и терминалами должно было быть не только наполнено людьми, но и взято под надёжную охрану, и, судя по имевшейся у него скудной информации о повадках чужака, тот вряд ли появился бы в присутствии такого количества наблюдателей. Некоторые данные о паранормальных явлениях позволяли предположить, что существо попросту не может этого сделать.

Но большая часть явлений полтергейста была зафиксирована в компьютерном зале или рядом с ним, и с вероятностью шестьдесят восемь процентов пришелец мог быть где-то поблизости — по крайней мере, в течение ещё получаса или около того.

Вскрыв замок с несложным кодом, Спок вошёл в тёмное помещение автоматического пищевого цеха, где, будто тёмные прямоугольные саркофаги в каком-то невообразимом некрополе, тянулись длинные ряды молекулярных преобразователей, обслуживающих пищевые автоматы в гостиной этажом выше.

Тишину здесь нарушал лишь неясный шум конвейера, подающего в преобразователи органическое сырьё — он тянулся под потолком, как длинная, кольчатая металлическая змея. Из-за дальней стены до чуткого слуха Спока доносился прерывистый треск стиральных установок в соседнем отсеке — там выстроенные в ряд молекулярные смесители разбирали на частицы грязную униформу и синтезировали новую, точно по мерке прежней, а три чистящих модуля извлекали молекулы грязи и пищевых отходов из предметов личного пользования, чьи владельцы не хотели отдавать вещи в переработку из сентиментальных соображений — а капитан, по мнению Спока, всегда относился к этому с пониманием.

Он прошёл в угол комнаты, где звёздочками сияли в полутьме зелёные и жёлтые огни на пульте управления, рядом с длинным рабочим столом, заваленным распечатками и одноразовыми тарелками из пенолита. Спок опустился на ближайший стул и задумался. Он осознавал, что его действия являются прямым нарушением приказов капитана и, следовательно, должны расцениваться как мятеж. И ему приходило в голову, что в нынешнем, неуравновешенном состоянии капитан вполне способен отдать его под трибунал, если обнаружит его здесь.

Вся душа Спока восставала против мысли об уничтожении неизвестной инопланетной жизни, чья враждебность ещё не доказана, — гипотеза о покушении на жизнь доктора Гордон во многом была основана на предположениях. Хотя в прошлом ему приходилось делать это по приказу.

Но вся ситуация в целом вызывала у него больше опасений, чем сама угроза вторжения. Теперь ему стало ясно, что капитан как-то связан с пришельцем. И Спок должен был выяснить природу этой связи, хотя бы ему пришлось рискнуть для этого карьерой в Звёздном флоте — и, вполне вероятно, собственной жизнью.

Неодобрительно сдвинув брови при виде беспорядка, оставленного главным коком и его помощниками, он расчистил место на столе, убрав в сторону полупустые чашки с ледяным кофе и электронные планшеты, обложки которых были захватаны жирными пальцами. Сумрачное освещение в комнате как раз отвечало условиям и прошлых явлений полтергейста на «Энтерпрайзе», и аналогичных феноменов, упомянутых в библиотечных записях. Он вытащил из сумки защитный кейс, вынул фотопластину и положил её на стол перед собой. Положив руки по обе стороны пластины, он закрыл глаза, поднял все защитные барьеры в сознании и стал ждать, обратившись в слух, ловя каждый шорох и каждое движение воздуха в комнате.

В тишине он отчётливо слышал глубокий пульсирующий гул двигателей, дребезжание пищевого конвейера, ведущего вниз, к главным модулям переработки в инженерном корпусе, негромкий топот двух пар обутых ног, проходящих мимо по коридору…

— …самое время перетащить их в тайник! На палубе ни души…

— Да, но если мы столкнёмся с одной из этих бригад зачистки, как объяснить им, что мы здесь делаем с полной коллекцией любовных пьес Мёльгау?

— Во-первых, мы с ними не столкнёмся, а во-вторых, я повесил в лифте телеметрический датчик движения.

— Датчик движения?

— Это Миллер мне смастерил. Видишь ли, когда работаешь с Бульдогом, нужно как-то узнавать о его приближении заранее, чтобы успеть принять деловой вид, а то ведь…