Призрак

— Боже! — воскликнул он. — Это то, что я думаю? Надеюсь, он больше не нюхал той дури.

— Ведь это вы стоите позади него?

— Похоже, что так. И, кажется, я был готов предупредить его о том, как вредно злоупотреблять наркотиками. Разве это не заметно по форме моих губ?

Эммет вернул мне снимки и опустил очки на длинный нос. Откинувшись на спинку кресла, он пробуравил меня пристальным взглядом.

— Неужели мистер Лэнг намерен опубликовать эти снимки в своих мемуарах? В таком случае я хотел бы остаться неуказанным в сносках. Иначе мои дети посчитают себя опозоренными. Они проповедуют более пуританские взгляды, чем мы в их возрасте.

— Не могли бы вы назвать мне фамилии других людей на фотографии? Возможно, девушек…

— Извините, но то лето смазалось в моей памяти в одно счастливое и смутное пятно. Мы продолжали бы веселиться, даже если бы мир вокруг нас рассыпался на мелкие куски.

Его слова напомнили мне фразу Рут о событиях того времени, которое сопутствовало этой фотографии.

— Вам крупно повезло, — сказал я, — что в конце шестидесятых вы оказались в Йельском университете, а не на вьетнамской войне.

— Знаете, как говорили наши предки? «Если ты имеешь деньги, тебе не нужно исполнять чужие поручения». Я получил студенческую отсрочку.

Эммет оттолкнул кресло назад и спустил ноги на пол. Став в одно мгновение по-деловитому серьезным, он раскрыл блокнот и взял со стола авторучку.

— А теперь я прошу вас рассказать, каким образом и где вы получили эти фотографии.

— Вам что-нибудь говорит фамилия Макэра?

— Нет. А должна?

Он ответил чуть быстрее, чем следовало, подумал я.

— Макэра был моим предшественником. Он помогал Лэнгу в работе с мемуарами. Это он нашел фотографии в кембриджском архиве, а позже, три недели назад, приехал сюда, чтобы увидеться с вами. К сожалению, через несколько часов после этого визита он трагически умер.

— Макэра приезжал сюда? Чтобы увидеться со мной? — Эммет покачал головой. — Боюсь, что вы ошибаетесь. Откуда он приезжал?

— С Мартас-Виньярда.

— С Мартас-Виньярда? Мой дорогой, в зимнее время на Мартас-Виньярде никто не живет.

Он снова поддразнивал меня. Любой человек, смотревший вчерашние новости, должен был знать, где остановился Адам Лэнг.

— В навигационной системе той машины, на которой ездил Макэра, сохранился ваш адрес.

— Я не понимаю, как это могло произойти.

Эммет погладил рукой подбородок и еще раз обдумал мои слова.

— Даже в голову ничего не приходит. В любом случае, наличие адреса в навигационной системе еще не говорит о том, что он действительно приезжал сюда. Как он умер?

— Макэра утонул.

— Какая жалость! Я никогда не верил выдумкам о том, что утопающие не чувствуют боли. А вы? Мне кажется, они переживают настоящую агонию.

— Разве полиция ничего вам не рассказала?

— Нет. Я не имел никаких контактов с полицией.

— Вы были здесь в те выходные? Это произошло одиннадцатого-двенадцатого января.

Эммет вздохнул:

— Менее уравновешенный человек нашел бы ваши вопросы излишне дерзкими.

Он вышел из-за стола и, подойдя к двери, прокричал:

— Нэнси! Наш гость желает знать, где мы были в выходные дни одиннадцатого и двенадцатого января. У нас есть такая информация?

Эммет обернулся и, придерживая открытую дверь рукой, наградил меня насмешливой улыбкой. Когда его жена вошла в кабинет, он не потрудился представить нас друг другу. Она принесла рабочий дневник.

— Те выходные мы провели в Колорадо, — сказала она, протянув блокнот супругу.

— Да-да, — ответил он, показав мне мельком исписанную страницу. — Нас пригласили в Эспенский институт. На цикл лекций о биполярных отношениях в многополярном мире.

— Звучит немного забавно.

— Согласен.

Он закрыл дневник с акцентирующим хлопком.

— Я был главным докладчиком.

— Вы провели там все выходные?

— Я вернулась только во вторник, — ответила миссис Эммет. — Осталась там кататься на лыжах. А Пол уехал в воскресенье утром. Верно, милый?

— Значит, встреча с Макэрой могла состояться, — резюмировал я.

— Могла, но не состоялась.

— Тогда вернемся к Кембриджу… — продолжил я.

— Нет, — вскинув руку, ответил он. — Извините, но, если вы не против, мы не будем возвращаться к Кембриджу. Я вам все уже рассказал. Нэнси?

Она была лет на двадцать моложе его. Ни одна нормальная жена не потерпела бы подобных окриков, но эта женщина с готовностью вытянулась в струнку.

— Эммет?

— Проводи нашего друга к выходу.

Когда мы пожимали руки, он сказал:

— Я страстный любитель политических мемуаров и обязательно куплю книгу мистера Лэнга, когда она появится.

— Возможно, ради старой дружбы он пришлет вам подарочный экземпляр.

— Сомневаюсь в этом, — ответил Эммет. — Ворота открываются автоматически. В конце аллеи не забудьте повернуть направо. Если вы свернете налево и углубитесь в темный лес, то больше вас никто не увидит.

* * *