Призрак без Головы

Я прочел надпись, высеченную на каменной стене рядом с дверью.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ДОМ-НА-ХОЛМЕ. ЗАХОДИ, И ТЫ УЖЕ НИКОГДА НЕ БУДЕШЬ ТАКИМ, КАК РАНЬШЕ. ТВОЯ ЖИЗНЬ ПЕРЕМЕНИТСЯ НАВСЕГДА

Я читал эту надпись сто раз. И она всегда казалась мне смешной – такой напыщенной и старомодной.

Но на этот раз мне почему-то стало не по себе.

Наверное, потому, что на этот раз наш поход в Дом-на-Холме действительно будет совсем не таким, как раньше.

– Ну чего встал? Пойдем. – Стефани дернула меня за руку. – Мы как раз успеваем на ближайшую экскурсию.

Пламя свечи дрогнуло. Тяжелая дверь распахнулась. Сама по себе. Я не знаю, как так получается, но эта дверь всегда открывается сама. Никто ее не толкает.

– Так ты идешь или нет? – спросила Стефани, шагая через порог в темноту.

– Иду, – выдавил я.

У меня вдруг пересохло во рту.

Внутри нас встретил Отто. Не помню, говорил я уже или нет, что Отто мне напоминает большого дельфина. У него огромная голова – лысая и гладкая, как бильярдный шар. И лицо у него очень похоже на морду дельфина, вытянутую вперед. И весит он фунтов триста, не меньше!

Как всегда, он был одет во все черное. Черные брюки. Черная рубашка. Черные носки. Черные туфли. И перчатки – как вы уже догадались – тоже черные. В такой форме ходят все экскурсоводы Дома-на-Холме.

– Ой, кто пришел! – Отто расплылся в улыбке. – Стефани и Дуан! Привет, ребята.

Его крошечные глазки сверкнули, как два огонька в тусклом свете свечи.

– Ура! Наш любимый экскурсовод! – поприветствовала его Стефани. – Мы успеваем на ближайшую экскурсию?

Мы прошли через турникет, не заплатив ни цента. Мы со Стефани так часто ходим в Дом-на-Холме, что никто больше не требует с нас платы за вход. Мы теперь вроде почетных посетителей.

– Еще минут пять у вас есть, – сказал Отто. – Сегодня вы что-то поздно, ребята.

– Ну… да… – Стефани замялась. – По вечерам здесь прикольнее. Правда, Дуан? – Она пихнула меня локтем в бок.

– Угу, – буркнул я.

Мы вошли в прихожую, где уже собрались немногочисленные посетители, дожидавшиеся начала следующей экскурсии. В основном тут была молодежь – парочки на свидании.

Прихожая в Доме-на-Холме больше нашей гостиной и столовой вместе взятых. И здесь нет мебели. Вообще ничего. Кроме узкой винтовой лестницы, расположенной точно в центре. Но ведь лестница – это все-таки не мебель.

На растрескавшихся каменных стенах и на полу плясали тени. Я оглядел зал. В Доме-на-Холме не зажигают электричества. Все помещения освещаются крошечными факелами, закрепленными в скобах, которые вбиты прямо в стены. В дрожащем оранжевом свете факелов я сосчитал посетителей. Девять человек. И мы со Стефани – единственные дети в группе.

Отто зажег старинную масляную лампу и вышел в центр зала. Там он поднял лампу над головой и откашлялся, прочищая горло.

Мы со Стефани с улыбкой переглянулись. Отто всегда начинал свою экскурсию с этого маленького представления. Он считал, что такая старинная лампа сразу же придает посетителям соответствующий настрой и добавляет таинственности.

– Леди и джентльмены, – прогрохотал он своим зычным голосом. – Добро пожаловать в Дом-на-Холме. Мы очень надеемся, что сегодня все выйдут отсюда живыми. – Он рассмеялся низким зловещим смехом.

Мы со Стефани шепотом повторяли за Отто его слова. Мы знали всю его речь наизусть.

– В тысяча семьсот девяносто пятом году молодой преуспевающий капитан Уильям Белл купил землю на самом высоком холме Уилер-Фоллс и выстроил здесь этот дом. В то время это был самый красивый и самый большой дом в округе. Высотой в три этажа. С девятью действующими каминами и более чем тридцатью комнатами. Капитан Белл не жалел денег на дом. Почему? Да потому, что он только что женился на замечательной девушке. И вскоре собирался уйти в отставку, продать свой корабль и поселиться здесь, в новом доме, со своей молодой женой, которая, надо сказать, была просто красавица. Но этому не суждено было случиться.

Отто невесело хохотнул. Мы со Стефани – тоже. Мы знали все Оттовы штучки: каждое его движение, каждое слово.

– Капитан Белл ушел в море, – продолжал Отто. – И погиб в жесточайшем кораблекрушении, не успев даже въехать в свой новый дом. Узнав о смерти супруга, его молодая жена Аннабель поспешила уехать отсюда. Убитая горем и охваченная суеверным ужасом, она бросила все и покинула дом. И никто больше не видел ее в Уилер-Фоллс. Никто не знает, что с ней стало потом.

Тут Отто понизил голос:

– Но вскоре после отъезда Аннабель из Дома-на-Холме здесь стали происходить разные странности.

С этими словами Отто поставил ногу на нижнюю ступеньку лестницы и пошел наверх, сделав знак экскурсантам идти за ним. Старые деревянные ступеньки сразу же заскрипели и застонали, как будто людские шаги причиняли им боль.

В тишине, нарушаемой только отчаянным скрипом ступеней, мы поднялись следом за Отто на первый жилой этаж. Нам со Стефани очень нравится эта часть экскурсии, потому что за все время подъема по лестнице Отто не произносит ни слова.