Призрак большого города

Омлет оказался очень вкусным. Герда с удовольствием съела то, что отправила в рот, и потянулась вилкой за добавкой.

– Я говорил, что мои яйца тебе понравятся! – просиял Паша. – Это единственное, что я умею готовить. Остальное получается, как у тебя.

– Как у меня?

– То есть фигово.

– Хочешь сказать, я не умею готовить?

– Увы, нет.

– С чего ты взял?

– Я пробовал твой кофе. Кстати, в Египте матери потенциальных женихов именно по кофе судят о кулинарных способностях будущей невесты.

– То есть?

– Когда проводятся смотрины, первое, на что обращает внимание мать жениха, так это на зубы. Они – показатель здоровья. А уж потом просит сварить кофе. По тому, каким оно окажется, будущая свекровь судит, хорошая ли хозяйка.

– Если вкусный, дает добро?

– Нет, только после объятий.

– Чего?

– А вдруг у нее в лифчике поролон?

– Ты это на ходу придумываешь?

– Нет, что ты. Мне рассказывал знакомый египтянин. Кстати, когда мы поженимся, будем ездить туда, как минимум, два раза в год. Я без Красного моря жить не могу. Бывал на многих курортах. Мальдивы там всякие, Канары, Гавайи. На Кубу летал. Все прекрасно, но либо далеко очень, либо невероятно дорого. А Египет – вот он, четыре часа лету. И путевку можно отхватить за тысячу долларов. Я постоянно туда мотаюсь. Но один. А хочется с любимой девушкой, а лучше с женой.

– Опять начинаешь?

– Я продолжаю… – Паша поднял бутылку. – Налить?

– Давай.

Он плеснул. Герде целую, себе – чуточку.

– Поделись хоть своими мыслями насчет нежданной радости? – спросил Паша, едва лизнув коньяк. Герда же выпила все, что ей налили.

– Ты про наследство?

– Конечно.

– Я в замешательстве.

– Не думала еще, как им распорядишься?

– Нет. А знаешь почему? Потому что мне не нужно это наследство. Когда Снежана сделала свое заявление, я опешила. Сейчас же могу сказать точно – мне ничего от нее не надо!

– Зря, – просто сказал Паша.

– А вот твой отчим того же мнения, что и я. И если бы Снежана сделала наследником его, он бы отказался.

– Почему?

– «Большие деньги – большие проблемы, а я бегу от них», – так он сказал.

– Карл бежит от любых проблем, не только больших. Я на твоем месте не стал бы брать с него пример.

– А я и не беру. Просто наше с ним мнение на этот счет совпало. Но главное в другом.

– В чем же?

– В том, что я боюсь за свою жизнь. Костю, я теперь на все сто уверена, убили из-за наследства. Как и меня некоторое время назад пытались раздавить из-за него же. Я не настолько алчная, чтобы рисковать жизнью ради денег. Пусть и огромных.

– И что ты намерена сделать?

– Попросить Снежану указать в своем завещании другого человека.

– Что ж… Это твое право.

– Я поеду к ней завтра. И поговорю с Мороз до того, как явится мой босс, чтобы составить новое завещание.

– А ты что, завтра не работаешь?

– Нет, я взяла неделю отпуска. Вернее, Лев сам мне предложил. И я не отказалась.

– Тебе еще налить? – спросил Паша, щелкнув пальцами по бутылке.

– Давай, – быстро согласилась Герда. Ей вдруг захотелось напиться, забыться и… О, боже, боже, отдаться Паше! Трезвая она не позволит себе этого, несмотря на желание, но пьяная…

– Себе я, с твоего разрешения, наливать не буду.

– Как хочешь.

Когда Паша наполнил ее рюмку коньяком, Герда подняла ее и произнесла:

– За тебя!

– Ого! За что я удостоился такой чести?

– За все. Спасибо тебе, Павел.

– Не за что, Герда. Ведь мы друзья. – Последнее слово он произнес с сарказмом и какой-то едва уловимой обидой.

Герда выпила коньяк, после чего спросила:

– Почему ты сердишься на меня?

– Я? На тебя? С чего ты взяла?

– Вижу.

– Я на себя сержусь, а не на тебя.

– А на себя за что?

– За то, что я, идиот, подружился с женщиной, с которой хотел бы других, более романтических отношений.

– Но у тебя не было выбора. Между нами может быть только дружба.

– Между нами может быть еще… и ничего. Я пока не настолько стар и страшен, чтобы с женщинами дружить. Не буду лукавить, мне некоторые предлагали такой вариант, как альтернативу отношениям, но я всегда отвергал его. И переставал с этими дамами общаться.

– Что ж… Если тебя унижает мое предложение дружбы, можешь отказаться.

– Унижает! Но отказаться не могу.

– Почему?

– Потому что я в тебя по-настоящему влюблен.

– Паша! – возмутилась Герда. – Зачем кидаться громкими словами? Скажи просто, я тебе нравлюсь.

– Да нет, я именно влюблен.

– Глупости. Так обыденно о любви не говорят.

– А как говорят? Встав на одно колено? Или засыпав предварительно постель лепестками роз? А может, кинув в фужер с шампанским обручальное кольцо? Если хочешь, я все это проделаю.

– Спасибо, не надо, – торопливо выпалила она.

– Я тоже так думаю. – Он налил еще коньяка, уже не спросив, надо ли.