Призрак Демона

Помолчали. Не знаю, о чём думала Сенила, а мне вот было интересно, зачем архимаги тащили с собой целое войско, если они такие крутые? Прошли бы по призрачной дороге вдвоём, да раскатали весь город. Лохи какие-то, а не маги.

— Вот такая история. — Сенила сказала это уже своим обычным голосом.

— А дороги тут причём?

— Считается, что заклинание, которое скрыло жителей, напитанное множеством смертей, вышло из-под контроля и что-то нарушило в самих дорогах. Лестницы и двери в храмах пропали, а если кто и находил вход на дорогу, то тоже пропадал, пытаясь по ней пройти.

— Всегда пропадал? — В ответ она пожала плечами. — А мне вот кажется, что тот, кто прошёл удачно, сохранил этот опыт в тайне, чтобы пользоваться единолично.

— Я не знаю. Возможно, по дорогам теперь можно ходить только одарённым, тогда ты вполне можешь пройти.

— А ты?

— А я рабыня, вещь. Так что, тоже могу пройти вместе с тобой.

— Сомневаюсь, что магия считает тебя вещью. Я тебя правильно понял, ты не против попробовать пройти по дороге?

— Ты мой хозяин. Как скажешь, так и будет.

Как это знакомо. «Ты выбери, но если ошибёшься, я не виновата». Вот оно, «бремя белого человека». В смысле, выбор мужчины.

— Поедим, отдохнём и пойдём по этой дороге. Если увидим что-то опасное — вернёмся. — Принял я окончательное решение.

Глава 2

Меня связанного принесли к какому-то высокому парню, который с улыбкой рассматривал моё шатающееся тело. Скорее всего, это предводитель разбойников. На боку висит шпага, может даже и из благородных, или считает себя им.

Мутило до сих пор, и опять вывернуло, как только меня поставили на ноги, но теперь причиной, скорее всего, был удар по голове.

— Ента вон, малый бегал с ножиком. — Один из мужиков, что натурально притащил меня на своём плече, обратился к предводителю. — Мог пораниться, наши его и приголубили тупой стрелой.

Парень ничего не ответил, всё так же рассматривая меня.

— Под дурманом пацан. — Это сказал второй мужик. — Слабосилки напилси, вот и не соображает ничо.

— Слабосилки? — Заинтересовался предводитель.

— Да. Таку траву скотине поють, шобы, значица, не супротивилась, кады её резать будуть. Вот, отвар у него и висел на поясе. — И подал парню мою фляжку.

Парень отковырнул крышку, понюхал, и усмехнулся. Закрыл и опять отдал фляжку мужику.

— Шо с мальцом-то делати? — Это тот, кто меня принёс, спросил.

— Что по налогу? — Не ответил на вопрос предводитель, а повернулся ко второму.

— Да нетути ничо. — Это второй ответил, который всё ещё держал мою фляжку. — Ни товаров, ни монет. Даже одёжа только та, шо на них. И всё каки-то ущербны на голову, либо хрОмые.

Парень опять усмехнулся и с улыбкой осмотрелся. Потом, всё так же насмешливо улыбаясь, остановил свой взгляд на мне.

— Как тебя зовут, вояка?

— Я баронет де Летоно. — Ответил я, гордо подняв голову. — Назовись и ты, незнакомый разбойник.

— Я не разбойник. — Поморщился тот. — Меня зовут Алетис Шелестовский, я сын благородных людей и владелец этого леса. Вы ехали через него и обязаны заплатить налог.

— Ты врёшь! — Я был возмущён тем, что какой-то разбойник считает себя благородным. — Те, кто собирает налог, не убивают.

— А мы никого и не убили. — Опять насмешка. Он, как будто с ребёнком разговаривает. — Остановили, попросили заплатить за проезд. Никто даже оружие не доставал.

— Но ведь… — Точно, я же не видел никого, с чего я взял, что это разбойники? Мне это тот зануда сказал? Так он рядом со мной был, тоже видеть ничего не мог. — Признаю, я ошибся. — И поклонился одной головой. Движение опять вызвало тошноту, но я сдержался. Благородные люди должны уметь признавать свои ошибки, несмотря на своё состояние.

— Вы проезжаете через мои земли, а ты ещё и напал на моих людей с оружием. Кто-то за это должен заплатить, а денег у вас, оказывается, нет.

— Могу дать слово, что заплачу, как только у меня появятся деньги. — Тут же снова вздёрнул я голову. — Слово благородного.

— Я слышал, что у баронства Летоно сейчас не лучшие времена. — Скептически прищурился владелец леса. — Да и сомневаюсь я, что ты сможешь дожить даже до того, чтобы до ближайшего города доехать, не то, чтобы мне деньги отдать. А твой отец, барон де Летоно, уж извини, меня УЖЕ обманул на хорошую такую сумму, ему я не верю.

— И что Вы предлагаете?

— Ничего не предлагаю, всё уже решено. — И внезапно рявкнул. — Рябой!

— Ясь, ваше благородие. — К нему неспешно подошёл громадный детина.

— В усмиритель его. Напишем его отцу, пусть выкупает.

— Постойте, но меня нельзя в усмиритель! — Только начал объяснение я, как получил удар под дых, а в рот запихали тряпку.

— Спокойно, пацан. — Громила достал из мешка магический ошейник. — Его благородие сказал в усмиритель, значица, будешь ходить в нём. — И щелчок ошейника обозначил конец всей моей жизни.

Я замер, словно в меня ударила молния. Я — одарённый. И я — раб. Не будет никакой школы, не будет никакого выкупа. С одарённых нельзя снять усмиритель, это известно всем. Моя жизнь закончена.

Потеря сознания воспринялась мной, как спасение.

* * *