Призрак гнева (СИ)

— Да не пойму… где ворот, — Бран слепо дергал рубаху через голову. Слышал Уллин смех. Наконец, ему удалось освободиться. Улла сняла платье и встала на колени, быстро стащила с себя нижнюю сорочку. Бран положил руки ей на бедра и поцеловал в нагую грудь. Она прерывисто вздохнула, запустила пальцы Брану в волосы. Он опять коснулся губами ее тела, еще раз, и еще. Она застонала, скользнула вниз, на шкуру, увлекая Брана за собой. Ее руки были как волна, упругие, гибкие, словно поверхность озера. Бран тонул, но не хотел освободиться. Захлебывался — но не хотел выплыть. Не хотел, чтоб это прекратилось, наоборот, желал, чтоб это длилось вечно: быть с ней. Быть вдвоем. Вдвоем взлететь на пенистой волне и снова видеть звезды. Держать ее за руку. Слышать ее голос. Самому что-то говорить, не важно, что. Чувствовать ее рядом, ее кожу, биенье ее сердца, прикосновение волос. Просто быть с ней в этом космосе. Опуститься на отхлынувшей волне, очнуться — и найти ее около себя, только ее, одну-единственную. Вот она раскидывает руки… будто крылья, будто собирается взлететь. Волосы струятся, как черная вода, и глаза у нее, словно звезды, как те звезды, что там, в вышине.

— Люблю тебя, — слышит Бран свой голос. Берет ее руки, словно боится, что она и вправду может улететь: одна, без него. Их пальцы сплетаются, как в поле трава, как корни деревьев, и ничто не сможет их разъединить. Они летят вдвоем и видят свет, тот, что ярче света солнца. На мгновенье оба видят Бога. Бран слышит, как стонет Улла — далеко, далеко, на краю сознания. Потом наступает тьма — тоже на мгновенье. Улла опускается ему на грудь. Они обнимают друг друга, словно боятся упустить, потерять один другого в кромешной темноте. Они лежат и ждут, когда вернется мир. Холод. Огонь. Обыденные звуки.

В очаге что-то резко щелкнуло, в сторону отскочил малиновый уголек, зашипел, коснувшись пола. Бран открыл глаза. Подтянув попону, накрыл себя и Уллу. Она вздохнула, нога скользнула по его бедру. Улла обняла его за шею и положила ему голову на грудь.

Довольно долго они молчали. Уллины пальцы перебирали Брану волосы.

— О чем ты думаешь? — наконец спросила Улла.

— О тебе.

— Да?

— Да. О том, как я тебя люблю.

— Правда любишь?

— Конечно, люблю, как же иначе?

Она зашевелилась. Отодвинувшись в сторону, села и поглядела на Брана сверху вниз. Взяла его руку в обе свои. Темные глаза смотрели так пристально, что Брану стало не по себе.

— Что ты, искорка? — спросил он. — Что ты так смотришь?

— Как думаешь, Аса не расскажет про нас отцу?

— Не знаю, — ответил Бран. — Но надеюсь, что не расскажет. Она ведь тоже не святая. По правде говоря, она на меня вешается, знаешь. Но мне это все равно! — поспешно добавил Бран, видя, как изменилось Уллино лицо. — Мне никто не нужен, только ты. Честно.

— Да? Я тебе действительно нужна? — негромко выговорила Улла.

Брана смутил ее тон, он ощутил ее растерянность. Она произнесла:

— А что бы ты сказал, если б… если б кто ко мне посватался?

Бран замер. Медленно сел, не отводя от Уллы взгляда.

— А кто к тебе посватался? — срывающимся голосом спросил он. Не ответив, Улла понурила голову. Бран опять спросил:

— Ну, так кто же? Харалдсон?

— А если бы и он?

Бран выпустил Уллину ладонь.

— Да? — промолвил он. — Ну что же сказать… совет да любовь.

Это прозвучало так сухо и враждебно, что он сам испугался. Улла притиснула к груди ладони и почти с ужасом посмотрела на него.

— И что, вот так… ты бы вот так легко… — ее губы искривились. Она закрыла лицо руками. Бран услыхал глухой, ломающийся шепот:

— Ты бы меня отшвырнул, как будто я… как будто…

Бран взял ее за плечи, заставил выпрямиться и привлек к себе.

— Конечно, нет, — ответил он. — Но я не понимаю. Я ничего не понимаю. К тебе действительно посватались?

Она молчала.

— Так да, или нет?

Он ощутил, как она качает головой.

— Нет… Но я и не сказала, что… Я сказала — если бы… — она вдруг резко обняла его за шею.

— Но ведь это может произойти! — промолвила она. — Я так боюсь! Это может произойти! Разве нет?

Еще как. Господи, еще как! Вслух Бран сказал:

— Не знаю. Это со всеми может произойти. С тобой… и со мной.

Улла отстранилась. Сидела, глядя в пол. Темные волосы покрывали ее, будто шелковая накидка.

— Твой отец вряд ли бы заставил тебя жениться против воли, — произнесла она. — Разве не так?

— Так, — Бран вздохнул. — Но про твоего этого точно не скажешь.

— Мой… Он что решит, то все и будут делать. Может, кроме Видара. Но я не Видар.

Бран встретил ее взгляд. В нем было отчаянье. Он взял девушку за руку.

— Но он же еще не собирается ни за кого тебя выдавать, — попытался урезонить он.

— Но он может, — отозвалась Улла. — В любой момент. Что тогда мы будем делать?

Бран смотрел, ничего не понимая.

— Что ты хочешь мне сказать? — спросил он наконец. — Что происходит?

— Помнишь, я тебе говорила, — тихо, будто через силу, произнесла она, — я говорила, что не потребую от тебя… никаких обязательств?

— Ну да, помню. И что?

Улла отвела глаза.

— Ты меня любишь? — глухо молвила она.

— Люблю.