Разумеется, в таком месте, как «Зеленый вепрь» не потерпели бы бродягу-наемника, одетого в лохматый пастуший плащ из свалявшейся и засаленной овечьей шкуры и кожаные штаны. Но в данном случае было сделано исключение. При особе наемника находилась другая особа, куда более важная и чисто одетая — маг средних лет, располагающий не только приятной внешностью, но и весьма упитанным кошельком. На таких условиях и киммериец-варвар был допущен к общей трапезе.
Маг уселся за столиком возле самого выхода. Киммериец плюхнулся напротив него. Хозяин «Вепря» предположил, что киммериец — нечто вроде слуги и телохранителя при маге и потому заговорил с магом почтительно, а на варвара демонстративно не обратил внимания:
— Угодно ли господину подкрепиться?
— И подкрепиться, и комнаты, — подал голос киммериец.
Хозяин не подал виду, что слышит.
— Угодно ли господину жареное мясо?
— И эля, — снова заговорил киммериец. Маг кивнул, безмолвно подтверждая слова своего спутника.
Когда хозяин, всем своим видом демонстрируя недовольство, удалился, киммериец обратился к «господину»:
— Что это с ним, Ианитор? Неужели мы опять попали в высшее общество?
— Видимо, он считает твой наряд слишком вызывающим для такой элегантной таверны, как эта, — отозвался Ианитор. — В столицах живут странные люди, Конан. У них своеобразные понятия о приличиях.
Конан фыркнул.
— Кабак как кабак, ничего особенного.
— Если ты заметил, друг мой, здесь собираются почти сплошь купцы и маги. Это место отличается от тех, где встречаются воры и наемники.
— Может быть, — не стал спорить Конан. — Все равно, это глупо. Когда я помогал тебе удрать с галер, никого не интересовало, насколько высокое положение в обществе я занимаю.
— Тише, — прошипел Ианитор. — Не стоит говорить об этом во весь голос.
— А я и говорю тихо, — возразил Конан. — Когда я говорю во весь голос…
— Знаю, знаю, — зашептал Ианитор. — Когда ты говоришь во весь голос, деревья пригибаются к земле, трава вянет, не дождавшись осени, а кувшины лопаются. Но все-таки постарайся вести себя потише. В таких местах, как это, не приветствуются побеги с каторги.
— Не понимаю, почему, — проворчал Конан. — Мы проявили отвагу и хитрость, а это удается далеко не каждому. Ну да ладно, у каждого свои странности. Ты уверен, что этот франт говорил правду?
— Насчет статуи? — совсем тихо отозвался Ианитор. — Да. Он пошел на убийство ради этой вещи.
— Надо было перерезать ему горло, — сказал Конан. — От такого подлого уродца можно ожидать любой пакости. Почему ты не убил его перед тем, как сбежать?
— Не успел, — хмуро ответил Ианитор. — Я очень спешил, понимаешь?
— Это же мгновенное дело, — Конан и не думал проявлять понимание. — А теперь нам придется озираться по сторонам и думать: не опередил ли нас маленький хорек, не подстроил ли нам ловушку.
— О чем ты говоришь? — удивился Ианитор. — Он остался на галерах. Вряд ли ему удастся то, что не без труда удалось нам.
— Не стоит недооценивать врагов, — отозвался варвар. — Это одно из главных моих правил. Благодаря ему я все еще брожу по свету и представляю опасность для моих врагов.
— И для друзей тоже, — сказал Ианитор, — особенно когда ты гудишь на всю таверну об убийствах и побегах с каторги.
В этот момент появилась служанка, хмурая особа, весьма плотная и краснощекая. Длинное платье из желтого полотна обтягивало ее, точно броня.
Конан не без удивления отметил, что, кажется, впервые в жизни видит нестарую трактирную служанку, которая не вызывает у него никаких эмоций.
Женщина поставила на стол перед посетителями блюда с мясом, подала эль и кружки и удалилась. Конан восхищенно проводил ее глазами.
— Вот это задница, — заметил он «вполголоса». — Клянусь Кромом, должно быть, хозяин колет на ней дрова.
Краем глаза киммериец видел, как двое почтенных купцов, доселе ведших неспешную, исполненную глубокого смысла беседу, вдруг замолчали, посмотрели в сторону уходящей служанки и обменялись улыбками.
«Ага, начинается, — злорадно подумал киммериец. — А то не трактир, а какое-то собрание пожилых девственниц». -
— Вернемся к делу, — нервно заговорил Ианитор. — Следует поспешить. Мы и так с тобой задержались в Коринфии…
— Мы? — фыркнул Конан. — Мы были бы в Тарантии еще в начале весны, если бы ты не польстился на то дело с вызыванием духов.
Ианитор медленно покраснел.
— Бедная женщина желала общаться с умершими родителями. Как я мог отказать ей?
— Как ты мог отказать ей, такой соблазнительной красотке с розовой грудью и каштановыми кудряшками? — передразнил Конан.
— Она неплохо мне платила, — отрезал Ианитор. — В конце концов, нам нужны были деньги. Без денег мы не добрались бы до Тарантии.
— Ну, во-первых, еще как добрались бы, —
протянул Конан и сунул в рот огромный кусок мяса. Жуя, он продолжил, нимало не стесняясь того, что говорит с набитым ртом: — А во-вторых, если тебе уж так нужны деньги, их всегда можно украсть или забрать с трупа…