Призрак японского городового

Д.Г. Нет сильного страха, нет сильной любви, нет сильного сопереживания. Нет адреналина, когда человек на нервах: сейчас что-то произойдет! Не обязательно бороться за свою жизнь, но отсутствует даже умение отстаивать свою позицию в серьезном диспуте, когда острый вопрос задел тебя за живое. Относительно яркие переживания если и бывают, то раз в несколько лет, и не очень-то яркие.

О.Л. Итак, в простой мир простой книги этот читатель идет за чувствами. Над этой целью можно иронизировать, если ты дурак. Да, над чувствами иронизируют дураки. Один из признаков дурака: он неспособен разделить чужие чувства. Это его дурацкая характеристика, одна из многих.

Человек берет книгу с целью получить ряд активных эмоциональных всплесков. Обратите внимание: именно этот тип читателя, обсуждая свои любимые книги на форумах или сайтах, спорит о том, кто на ком женится, кто сядет на трон или слетит с трона…

Д.Г. Кто победит или проиграет, выживет или погибнет, предаст или останется верным…

О.Л. Спор вызывает то, что у читателя вызвало некие чувства, породило ответные эмоции. Вот главный герой – его били-били, и наконец он победил врага. Простенько? – безусловно. Но у читателя это вызывает эмоции, потому что в жизни у него этих победительных эмоций, этого торжества нет.

Д.Г. Может, оно и хорошо, что читателю не приходится каждый день защищать свою жизнь или бить врагу морду. Мы не предлагаем срочно идти в подворотни и огребать эмоции по полной программе. Но факт остается фактом: нет ничего плохого в том, что человек хочет получить эмоциональные переживания из книги, если их нет у него в реальной жизни. Это нормальное, естественное желание.

О.Л. Поскольку читатель приходит к этим книгам за чувствами, издатель требует от писателя удовлетворить спрос. И писатель, выполняя заказ, упрощает все, что мешает читателю испытывать те или иные чувства.

Д.Г. К примеру, ликвидируется сложный разветвленный сюжет. Это ж надо уследить за интригой, которая идет сразу по трем линиям, за многими персонажами и их взаимодействием, а тут еще кроме главных бегают десять второстепенных и вмешиваются в политические интриги, манкируя личной судьбой главного героя. Хотите чувств? Интрига должна быть одна. Она должна не мешать чувствовать. Читатель хочет без помех сопереживать герою – предадут его или не предадут, удастся ли его план или нет, полюбит его девушка или нет, дадут им быть вместе или разлучат.

О.Л. Итак, все, что мешает читателю чувствовать, убирается из книги. Литературный контекст, аллюзии, опора на исторические факты – вон! Нельзя во время секса читать лекцию по квантовой механике, и даже по Кама-сутре! Отвлекает!

Издатель совершенно четко понимает, зачем читатель этой категории приобретает эту литературу. Нельзя мешать клиенту получить тот продукт, за которым он пришел в книжный магазин.

Д.Г. Сложные идеи – социальные, научные, нравственные – отбрасываются. Идеи должны быть простыми и понятными. Нестандартный литературный язык с нестандартными образами – отбрасывается. Образы должны быть привычными и понятными, рождающими отчетливые эмоции, выстраивающими чувственный ряд.

О.Л. Но у этой шкалы запросов есть и вторая сторона, другой конец оси. Там собирается другой читатель: не лучше, не хуже, просто другой. И его запросы издатель тоже удовлетворяет – ровно в том количестве, сколько этих читателей есть в данный момент. Их заметно меньше, чем эмоционалов; для них выпускается меньшее количество книг меньшими тиражами. Но и этот спрос получает свое предложение.

За чем такой читатель идет в этот сегмент литературы? Давайте посмотрим, что и как он обсуждает на форумах, сайтах и конвентах. Обсуждается: контекст эпохи, соответствие исторических реалий реалиям книги, сложность конструкций аллюзивного материала, качество перевода…

Д.Г. Оригинальность научных идей и гипотез; скрытое цитирование и намеки на литературные источники – скажем, парафразы из античности.

О.Л. Этот читатель идет за играми интеллекта. Чувства его, как правило, не интересуют – или интересуют в ущербном, урезанном варианте, в гомеопатических дозах. Чувствовать этот читатель не умеет, зато он прекрасно подготовлен для интеллектуальных игр. Проще было бы одних назвать «умниками», а других – «дураками», и это было бы неправдой, как любая простота.