Призрак исполина

«Одна из самых удивительных археологических находок в истории сделана в тысяча девятьсот семьдесят шестом году во время серии раскопок, осуществленных учеными Еврейского университета и французским Центром исследования доисторических времен в Иерусалиме.

На месте первобытной стоянки возрастом около десяти тысяч лет археологи обнаружили скелет ребенка с рукой, прижатой к щеке. В руке обнаружился еще один крошечный скелет, принадлежащий щенку возрастом около пяти месяцев.

Эта находка — самое раннее свидетельство проживания человека и собаки в одной пещере. Безусловно, существует большое число более поздних свидетельств».

Из книги Роджера Караса «Друзья человека».

«Саймон и Шустер», 2001

— Возможно, вас это заинтересует, — произнес доктор Джефферджи с профессиональным равнодушием. Оно ужасно раздражало Дональда. Но с другой стороны, как еще психиатру сохранить здравость рассудка? — Случай Эдит не уникален. Мандельброт открыл свое множество в тысяча девятьсот восьмидесятом году. С тех пор стали наблюдаться случаи маниакальной привязанности к его детищу. Обычно симптомы проявлялись у компьютерных хакеров, и без того связанных с реальностью тонюсенькой ниточкой. В базах данных на сегодняшний день не меньше шестидесяти трех записей о мандельмании.

— Лечение существует?

Доктор Джефферджи нахмурился. Слово «лечение» он произносил редко. Он предпочитал термин «коррекция».

— Скажем так: в восьмидесяти процентах случаев пациентам удается вернуться к… гм… нормальной жизни. Порой с помощью лекарств, порой благодаря электронным имплантатам. Согласитесь, цифры вдохновляющие.

«Да, если ты не входишь в оставшиеся двадцать, — подумал Дональд. — К какой же категории относится Эдит?»

Первую неделю она держалась неестественно спокойно. Друзей Крейгов шокировало, что даже после похорон женщина совсем не проявляла эмоций. Но Дональд знал, как глубоко ранена жена, и не удивился, когда Эдит начала делать странные вещи. Она бродила по замку ночами, обыскивая пустые, так и не отремонтированные комнаты и сырые коридоры. Он понял: пора обратиться за помощью к врачам.

Надеясь, что Эдит оправится от горя, Дональд не спешил. Через какое-то время как будто наметились признаки улучшения. Но потом умер Патрик О'Брайен.

Отношения у миссис Крейг с главным садовником всегда были натянутые, но они уважали друг друга и обожали Аду. Гибель ребенка стала для Пата таким же ужасным ударом, как для родителей девочки. Вдобавок он винил в трагедии себя. Если бы только он отказался пересаживать эти кипарисы… если бы…

Пат вновь сурою запил. Теперь его редко удавалось встретить трезвым. Как-то раз холодной ночью хозяин «Черного лебедя» учтиво выставил его за дверь. Патрик ухитрился заблудиться в деревне, где прожил всю жизнь. Утром его нашли замерзшим насмерть. Отец Макмаллен заявил, что произошедшее — скорее самоубийство, нежели несчастный случай. Но, заметил священник, если и грешно хоронить Пата по-христиански, то он, отец Макмаллен, в положенный час ответит за этот грех перед Богом. Как и за маленький трупик, который он позволил положить в гроб рядом с Адой.

На следующий день после похорон Патрика Дональд застал Эдит перед большим монитором. Она рассматривала очередную миниатюрную версию множества. Жена не пожелала говорить с ним. Наконец, к своему ужасу, Дональд осознал, что она разыскивает Аду.

В последующие годы Дональд Крейг часто размышлял об отношениях, сложившихся у него с Джейсоном Брэдли. Они встречались всего раз пять-шесть и почти всегда по делам, но он чувствовал, как образуется взаимная симпатия. Бывает, подобные отношения между двумя мужчинами вырастают и обретают силу, сравнимую с сексуальной привязанностью, не имея при этом ничего общего с эротикой.