Призрак из прошлого

Порой боюсь, что просто не успею

Я песню о любви тебе пропеть.

Пусть песня моя будет не печальной,

Пусть сбудутся желанья и мечты,

Ведь моё сердце бьется неустанно,

Когда со мною снова рядом ты.

Я за тобой приду и на край света,

Хотя пока витаю в облаках,

Но знаю: я успею до рассвета,

И будешь до утра в моих руках!

Увижу я, как небо застилает,

В глаза взгляну и страстно обниму.

Пусть дождик тебе тихо напевает,

Как дорога ты сердцу моему.

Ты для меня – как солнце золотое,

Люблю тебя, ведь это не пустяк,

И чувство это – нежное, святое…

Люблю тебя одну. Да будет так!

Стефания сидела, подперев руками подбородок и восхищённо глядя на певца увлажнившимися от счастья глазами, чувствуя исходящую из его песни волну любви и нежности. Она ещё сама не до конца понимала, что влюбилась в Вильмонта, что этот мужчина целиком овладел её сердцем.

Как только прозвучали последние аккорды, Стефания включила громкость стереосистемы и пригласила Вильмонта на танец. Головокружительная мелодия в исполнении Крисси Хайнд вела их за собой, опьяняла и будила в душе потаённые желания… Идиллию прервал звон разбитого стекла, застав Стефанию с распахнутым халатом, а Вильмонта – одной рукой ласкающего её соски, округлые и тёплые, как вишни, пока другая соскальзывала вниз по её бёдрам… Стефания в танце нечаянно задела бокал, который свалился на пол и взметнул вверх фонтан брызг. Вздрогнув, нехотя возвращаясь к реальности, Вильмонт глянул вниз на винное пятно, расплывающееся на джинсах. Пара разомкнула объятия и принялась собирать осколки.

– Чёрт, извини, испортила тебе джинсы!

– Да перестань, тоже мне горе!

– Мне правда жаль, не знаю, как так получилось. Быстрее снимай, я сейчас их застираю.

Вильмонт горячо согласился с её предложением и стал торопливо стаскивать с себя джинсы. Стефания направилась с ними в ванную. Чтобы не смущать девушку, он достал из комода полотенце и обмотал его вокруг бёдер. Вдруг он вспомнил, что приготовил любимой подарок, и поспешил достать заветный пакет. Как только Стефания показалась из ванной, он устремился ей навстречу.

– Милая, это тебе! Купил недавно в Париже. Думаю, тебе понравится вещица.

Она с интересом взяла пакет, резким движением потянула за ленту, которой он был перевязан, и достала из шуршащей папиросной бумаги белоснежное бельё с голубой отделкой.

– Уау! – воскликнула она в восхищении. – Французский пеньюар! Смотри, и размер мой, и цвета мои любимые! Вилль, ты на самом деле просто волшебник. Я побегу примерю, а ты тут поскучай немного! – Стефания побежала в спальню, прикрыла за собой дверь и быстро накинула пеньюар, почувствовав, как тонкая ткань ласкает нежную кожу.

Спустя считанные минуты она вышла из спальни, вся преображённая. Весь её вид говорил о том, что она безумно влюблена. Она приближалась к Вильмонту лёгкой походкой, слегка покачивая бёдрами. На головокружительных каблуках, прикрытая белым шёлком, полупрозрачным и сверкающим, как изморозь на замёрзшем окне, она была похожа на принцессу из зимней сказки. Вильмонт никогда прежде не видел такого идеального сочетания чистоты и тайны. Пеньюар французского кутюрье самым волнительным образом где надо прикрывал, а где надо – обнажал прекрасное женское тело и смотрелся на Стефании как настоящее королевское облачение. Воздушное белоснежное волшебство изящно оттеняло тонкие загорелые икры и запястья, которые оставались незакрытыми. Собранные на затылке локоны рассыпались пушистым светлым облаком. Когда девушка вошла в полосу света, прозрачная ткань вся заискрилась, добавив образу ещё чуточку волшебства. Она была так нестерпимо прекрасна, что Вильмонта охватила пламенная страсть, он воспылал к ней неистовым, доходящим до исступления желанием. Он не сводил с неё глаз, не в силах ни вздохнуть, ни пошевелиться.

Стефания шествовала навстречу ему с грацией пантеры, готовящейся броситься на свою жертву. Овеяв его волнами прохладного шёлка, она прижалась к нему изо всех сил и страстно поцеловала, прошептав:

– О, милый! Кажется, я немного опьянела…

Они продолжили глубокий обжигающий поцелуй. Но на этот раз это был совсем другой поцелуй – многообещающий, окончательно скреплявший их близость. Затянувшаяся томительная борьба между разумом и инстинктом наконец завершилась в пользу инстинкта.

Глава 9