Призрак из страшного сна

– Не понимаю твоего энтузиазма, мама, – рассеянно произнесла девушка, улыбаясь чему-то, увиденному на экране планшета.

– А что тут понимать, – улыбнулся Игорь Дмитриевич, – мать радуется, что потенциальный жених тебе понравился.

– Что за глупости, какой еще жених! – Моника, не отрывая взгляда от планшета, небрежно махнула рукой. – Я не собираюсь пока замуж, рано еще.

– Ничего не рано, – Элеонора опустила козырек над ветровым стеклом и подправила помаду на губах. – В самый раз. Тебе остался год учебы, пора всерьез задуматься о взрослой жизни. О семье! И Гизмо Кульчицкий, на мой взгляд, идеальная для тебя партия. И собой хорош, и умен, и образование превосходное получил. И тебе понравился. Да и ты ему, судя по всему, тоже…

– Погоди, мама! – девушка наконец оторвалась от планшета и нахмурилась. – Так это что, сегодня что-то типа смотрин было? Вы мне подходящую партию нашли?

– Ну да. А что тут такого? Ты же не думала, что твоим мужем может стать любой нищий безродный оборванец? Само собой, мы с отцом давно присматривали тебе, как ты сама выразилась, подходящую партию…

– Напрасно, – криво усмехнулась Моника, снова возвращаясь к переписке с кем-то. – Прежде меня надо было спросить.

– А зачем? – пожала плечами мать. – Мы точно знаем, что сердце твое пока свободно, что ты ни с кем не встречаешься…

– Точно знаете?! Ну-ну…

– Так, минуточку! – Элеонора развернулась так, чтобы смотреть на дочь прямо, а не через зеркало. – А ну-ка, милочка, говори правду! У тебя что, бойфренд появился? Когда? Кто он? Из какой семьи? Почему молчала?

– Не бойфренд – ненавижу это слово! Друг! Самый лучший в мире человек.

– Ну и? – нетерпеливо приподняла брови мать.

– Что – ну и?

– Дальше рассказывай. Кто он, откуда – ну, все, о чем я спрашивала.

– Не хочу.

– То есть?

– Не хочу о нем рассказывать, вы не поймете.

– Чего это мы не поймем?

– Как можно полюбить человека, ни разу с ним не встретившись.

– А-а-а, – облегченно рассмеялась Элеонора, вновь удобно устраиваясь на сиденье, – так это кто-то из этого твоего Интернета! Фу ты, ерунда какая! А я уже почти напряглась – что мы Кульчицким скажем, если это вдруг действительно серьезный вариант был бы!

– Серьезней некуда, – сухо обронила Моника, быстро набирая текст. – А Кульчицким своим сразу можете дать от ворот поворот. Не нужен мне их Гизмо. И даже если бы у меня никого не было, все равно не стала бы встречаться с этим парнем.

– Почему же это? Вы ведь так славно общались?

– Ну да, общались, он умеет поддержать интересную беседу, но…

Моника подняла голову, оторвавшись от планшета, и вновь задумчиво посмотрела в темное окно. Только на этот раз улыбки на ее губах не было.

– Ну что, что «но»? – поторопила дочь Элеонора.

– Понимаешь, мама, что-то в этом Гизмо есть такое, от чего у меня вдоль позвоночника мурашки бегут…

– Так это же замечательно! – хохотнула женщина.

– Ма-а-ам! – Моника страдальчески поморщилась. – Я не в том смысле! Это трудно объяснить словами, но… вокруг Кульчицкого-младшего словно черная тень… энергетика у него такая, что как-то не по себе становится. Как будто на краю бездны стоишь и в колышущийся мрак заглядываешь. А оттуда холодом могильным несет…

– Ну ты даешь, дочка! – расхохотался Игорь Дмитриевич. – Вот что значит – филфак МГУ! Может, ты книги писать начнешь, а? Мистику? Я помогу издать, если что.

– Спасибо, не надо, – буркнула Моника, вновь утыкаясь в планшет.

Больше они к этой теме не возвращались. Во всяком случае, до следующего дня, пока жене банкира не позвонила Магдалена.

Они с Элеонорой мило проболтали около получаса, делясь впечатлениями. Как их дети подходят друг другу, а Гизмо просто с ходу влюбился в вашу девочку, а Моника такая кокетка скрытная, ничего напрямую не скажет, думаю, не стоит со свадьбой затягивать, в июле у Гизмо день рождения, было бы славно совместить…

Элеонора действительно посчитала слова дочери девичьим упрямством. И для нее стало настоящим шоком, когда Моника наотрез отказалась пойти с Гизмо в театр. На концерт. В кино. На пляж…

Она не подходила к телефону, когда парень звонил на городской номер, сбрасывала его звонки с мобильного.

Когда Гизмо подкарауливал девушку где-нибудь в городе (по наводке Элеоноры) или приходил в гости к ним в дом (по приглашению Элеоноры), Моника всегда вежливо здоровалась, а потом с милой улыбкой садилась в свою машину (в городе) либо поднималась к себе в комнату (дома).

И делилась своими эмоциями и переживаниями с самым близким ей человеком, с тем, кто понимал ее лучше всех, с кем ей было интересно, без кого девушка начинала скучать уже через несколько часов после расставания.

И кого она никогда не видела. Ни одного фото.

Не говоря уже об общении по скайпу.

С Арлекино.

Разумом Моника понимала, что под этим ником может скрываться кто угодно – и старик, и даже женщина.

Но сердцем, душой она чувствовала – там, в неизвестном далеке, перед экраном сидит молодой мужчина. Парень.

И этот парень любит ее.

Какой тут может быть Гизмо?!!